1994.02.03-2
(Губин) — Что в нашем понятии время?! Время — это промежуток между двумя событиями.— Разве? А если не происходят события, нет времени?
(Губин) — Время есть до определённых событий, так сказать, вехи.— Приведите пример.
(Губин) — Ну, допустим, «Солнце встало — Солнце село», отрезок времени.— Относительно вас?
(Губин) — Ну да. Ведь кто-то может смотреть на Солнце, и для него оно не будет ни всходить, ни садиться. С другой галактики, допустим, оно будет сиять всегда.— Тогда для него нет времени?
(Губин) — Для него нет нашего времени. Для него своё, наверно, есть.— Ещё при вашей жизни вы найдёте ответ.
(Губин) — Хорошо бы.— Нет, вы не правы. Найдя понятие времени, вы рискуете уничтожить себя.
(Белимов) — Это так серьёзно?— Чаще вы не подготовлены к знаниям.
(Белимов) — Но действительно ли, что время на каждой планете своё, и оно зависит от цикла обращения планет вокруг Земли?— Нет, каждое время для каждого своё.
(Губин) — Но всё-таки оно есть, время?— В вашем понятии — да. У вас — одно время, у других — другое. У каждого человека своё понятие о времени. И вы можете вспомнить, когда вы меняли его сами.
(Белимов) — Когда это было?— Вспомните, вспомните ожидание, и вспомните, когда оно слишком быстро проходит для вас.
(Белимов) — Это верно.— И почему вы тогда говорите о событии?
(Белимов) — Ну это субъективное восприятие.— Вы будете ближе, если вы скажете о качестве событий. Это будет ближе.
(Губин) — Ну да, наверно.(Белимов) — А вот действительно ли, что человек, космонавт, родившийся и выросший на Земле, попадая на другую планету, попадает в другое течение времени, и его клетки, его восприятие, грубо говоря, всё претерпит огромные изменения, и он не сможет там долго жить, и вообще?.. Не получится у него.— Да, вы правы. Вы хотите получить знания технически, и потому получите их ложные. Ибо ваши приборы не подготовлены, и будут лгать вам. Ваши глаза не видят многое. Согласитесь, вы видите всего лишь малое, что существует. Хотя ваше тело видит всё, и реагирует на всё, на любые виды излучения. И потому мы говорим, что весь мир в вас. Вы ощущаете весь мир, но, к сожалению, только телом.
(Белимов) — А есть способы, по которым мы можем подготовиться к таким восприятиям, и реально на другой планете видеть время? Какие способы синхронизации времени, или переводы?..— У вас сейчас существует только технический способ. И мы говорили вам, вы найдёте понятие о времени, но найдёте его ложное. И потому вы будете рисковать погибнуть. Вы получите много знаний, приводящих вас в бездну или возвышая. Всё зависит от того, как вы воспримете. Далее, мы говорили, что вы не подготовлены к знаниям. Подумайте, вы многое используете, не зная природу. Согласны?
(Белимов) — Да, конечно.(Губин) — А у меня вопрос такой. (пауза)— Спрашивайте.
(Губин) — Не про время. Вы сказали, что все миры в нас, и в каком-то одном из миров нас уже четверо.— Вас четверо во множестве времён и во множестве миров.
(Губин) — Ну да. Нам следует искать… открывать в себе эти миры, а не во внешней среде, я так понимаю?— Вами же сказано: «Узнайте себя, и познаете мир».
(Губин) — Угу. Скажите, как будет выглядеть в идеале тот человек, который познает себя?— Он не будет человеком, в вашем понятии.
(Губин) — Т. е. не телесный.— Нет, он может быть и телесным.
(Губин) — Ну, не физически.— У вас были такие люди, и вы не понимали их, и уничтожали их.
(Губин) — А вы не можете сказать, кто это был?— Нет. Подумайте, если мы вам скажем кто, это не решает вашей ошибки: вы всё равно будете повторяться.
(Губин) — Ну да.— И если мы не скажем вам, вы будете стараться найти это в каждом, и это принесёт больше пользы. Будьте логичны!
(Белимов) — Скажите, мы прослушали плёнки не раз… вас беспокоит ситуация с четырьмя людьми…— Нас или вас?
(Белимов) — И вас, и нас, видимо, в большей степени.— Нет, нас не беспокоит. Мы говорим со всеми вами четверыми, и даже более, — мы говорим со всеми четверыми. Далее, мы хотим, чтобы вы нашли.
(Белимов) — Ну, у нас пока не получается. Но у нас ощущение, что вы несколько заблуждаетесь, что когда нас будет четверо, у нас что-то, уровень повысится. Скорее всего, не повысится уровень интеллекта или уровень вопросов. Вряд ли физические тела и умы можно объединить в одном, в четвёртом.— Мы говорили вам, мы говорим о духовном, и мы говорили вам о нефизическом соединении, мы говорили вам о духовном. И мы не можем объяснить вам подробно, как и что мы имели в виду. Иначе вы пойдёте нашей дорогой, и мы лишаем вас пищи ума.
(Белимов) — Угу, понятно.— Потому вы должны искать сами. Далее, важен сам поиск, а не находка четвёртого.
(Белимов) — Да, интрига большая, и мы, видимо, будем ещё искать. Мы перебирали все кандидатуры, которые только можно, но пока не получается. Я по времени всё-таки хотел продолжить. Скажите, получается, что полёт на Марс, который запланировала американская сторона — может быть, он совместный будет на 2018 год — он может без знания свойств времени привести к потерям, он не будет успешным.— Нет, вы не понесёте физических потерь, вы понесёте только потери моральные. Вы увидите ложные картины, вы не увидите то, что есть. Мы говорили вам, что жизнь существует везде. (слышится стук, кто-то пришёл) Спрашивайте.
(Белимов) — Хорошо, нам хочется продолжить вопросы по М-скому треугольнику (Молёбская аномальная зона). Скажите, действительно ли была зона контактов с внеземной цивилизацией под Пермской областью, под Молёбкой?— Они были везде, они были даже здесь. Просто вы умудряетесь выделить одно, не замечая другое.
(Белимов) — Но есть версия, что там просто скопление душ умерших людей, которые не были захоронены по-христиански, и это вызвало…— Там есть всё.
(Белимов) — А энергетические шары, которые фиксируются даже на фотоплёнке, откуда они?— Это чаще ваше.
–
(Белимов) — Скажите, правда ли, что М-ская зона уже истощила свои возможности и там уже ничего интересного не происходит?— Скажем так: многое происходящее выдумано вами. Вы, и мы говорили вам, умудряетесь возвеличить одно, уменьшая другое.
(Белимов) — Наше физическое тело вы однажды назвали оковами, клеткой. Наше мировоззрение, восприятие, несмотря на многие страдания — боль, болезнь, уход близких, — не так уж пессимистично. Нам, вопреки всему, нравится жизнь, и почти никто не хочет расставаться со своей физической оболочкой, даже если она совсем износилась. У нас есть такие замечательные вещи как: искусство, наслаждение музыкой, живопись, слово, поэзия, наслаждение от красоты природы, хотя мы не желая, губим её. Есть и более земные физические радости. Вопрос: у вас есть что-то подобное? Чем наполняется ваша жизнь? Чем подпитываются ваши души? Чему радуются?— Первое, мы не называем ваши тела оковами. Далее, вы имеете многое, что не имеем мы, и нам приходится завидовать. Далее, как вы понимаете, избавиться от физического тела? Физически? Силой?
(Губин) — Нет, ну, естественным процессом, смертью.— Нет, смерть не лишает вас плоти, вы получите взамен другую. Плоть — всего лишь одежда, платье. И не достигнув совершенства, в вашем понятии, вы получите его обратно. Физически ваше тело никого не интересует, но для вас оно нужно, ибо оно даёт вам пищу. И вы сами только что говорили об этом.
(Белимов) — Скажите, какие у вас есть всё-таки радости, сравнимые с нашими земными восприятиями?— Вы сможете понять нас?
(Белимов) — Ну попробуйте…— А вы попробуйте представить себя без тела! Попробуйте!
(Белимов) — Ну, душой, мы бестелесны будем тогда.— Хорошо. Представьте, если вы ребёнку будете объяснять устройство машины, поймёт ли он вас?
(Белимов) — Да, скорей всего, нет.— У нас есть радости, и они есть у вас. Мы говорили, что вы придёте постепенно, и постепенно будете менять понятия о радостях. Искусство, слышимое вами, слышымое вашими ушами, перейдёт в более тонкое, ибо вы будете уже слышать не ими.
(Белимов) — Вы говорили, что ваше существование — это мгновение. Это только в нашем понимании? Иначе, какой смысл существования мгновения?— Мы говорили о разности времён. Для вас это мгновение и даже более.
(Белимов) — А, вот оно что.— Для нас это жизнь, и мы делаем больше, чем вы успеваете сделать в своей.
(Белимов) — Вы очень осторожны, и не говорите каких-то новых знаний. Нам непонятно, надо ли до всего доходить самим? Почему нельзя рассеять наши сомнения? Что отвечает на наши вопросы: всё-таки подсознательно сам Переводчик или действительно иная инстанция?— Мы давали вам ответы на эти вопросы. Далее, если мы скажем вам конкретно, вы примете это так и не по-другому. Как мы можем вам сказать конкретно, если вы не знаете устройство машины? Если вы малыш, и мы будем пытаться вам объяснить, поймёте ли вы? Далее, вы должны найти сами и только сами.
(Белимов) — Скажите, можно ли от вас получить какие-то сведения, которые не знает Переводчик? Например, вы могли бы рассказать, как зовут моего отца, мою маму? Он этого наверняка не знает.— Поймите, мы вам говорили, мы хотим разговаривать со всеми. Контакт идёт с множеством, и, называя конкретные имена, мы останавливаемся только на этом имени, и теряем множество. Нужно ли это нам?
(Белимов) — Всё понятно. Хорошо, можно принять эту точку зрения.— Далее, вы сито. И мы будем говорить так, что вы не будете искать, вы не будете понимать, правда или нет. Мы даём вам пищу для ума, и не больше. И мы даём вам то, что уже известно вам, вами же забытое. Согласитесь, если вы не знаете пройденный урок, что даст вам новый?
(Губин) — Верно.(Белимов) — М-да.— Далее, мы не будем говорить о конкретных вещах.
(Белимов) — Хорошо, можно это принять. Вопрос такой: Нэсси — известное чудовище из озера Лох-Несс, — это выдумки журналистов и местных жителей, или действительно реликтовое животное?— Это страх.
(Белимов) — Страх? Т. е. его фактически не существует.— Нет.
(Губин) — В нашем понятии не существует.— В вашем понятии не существует, тем более в нашем.
(Белимов) — Так вроде снимки есть — маленькая головка, длинное туловище.— Что вы снимали?
(Белимов) — Неужели это всё подделки?— Далее, мы только что вам говорили конкретно, и вы заставляете нас. Поймите, если мы вам скажем «нет», мы вас лишим сомнения. Лишив сомнения, мы вас лишим умения думать. Если мы скажем «да», вы примете за правду, и что вы будете делать? Кинетесь искать.
(Белимов) — Ну, скорее всего. Просто нам хочется…— Вы же ищете так, что после вас не остаётся ничего.
(Губин) — Верно.— Далее, вы научились сперва убивать, и лишь только потом изучать.
(Белимов) — М-да.— Спрашивайте.
(Губин) — Вопрос такой: я опять о том, что в нас все миры, и значит, эти четверо, которые соединились, они в нас же, просто мы их не слышим.— Думайте. Вы хотите опять конкретизировать.
(Губин) — Ну хотя бы общими фразами.— Мы сказали вам общими фразами, и мы говорили это часто.
(Губин) — Ну да.(Белимов) — Скажите, а верно ли, что в основе всего мироздания лежит определённое число, а всё остальное его кратное?— Почему вы хотите измерить всё? Вы можете измерить своё искусство? Вы можете измерить свои чувства? Неужели вы поверите, если я вам назову число и скажу, что это любовь? Вы поверите в это?
(Белимов) — Ну такая точка зрения существует, что числа многое значат. Ну, например, верно ли число?..— Числа значат, да, но они не вершат мир. Это попытка понять и всего лишь. Не придавайте им много значения.
(Белимов) — Ну вот конкретно число «290» якобы имеет особый смысл в жизни человека. Верно ли, что оно набирается по мере развития интеллектуального осознанного мышления человека в процессе жизни по уровню оценки? Так ли это?— Представьте: существует какая-то таблица с цифрами, и каждая цифра обозначает человека. Будет ли вам интересно жить в таком мире?
(Белимов) — Значит, это всё ошибочно, да?— Поймите, это одна из попыток увидеть мир. В какой-то мере для автора эти цифры действительны, но не для вас. Спрашивайте.
(Белимов) — Ну тогда, есть ли какой-то скрытый смысл золотого сечения?— Да.
(Белимов) — Можно сказать нам?— А вы подумайте. Вы возьмите анатомию, и посмотрите на себя, и вы там найдёте множество цифр и множество сечений.
(Белимов) — А правда ли, что всё неживое — симметрично, а живое — асимметрично?— Нет. Мы говорили, что жизнь существует везде. Вы можете создать камень, и он будет симметричен, но он живой.
(Белимов) — Вопрос наших друзей: существует ли на других планетах физическая жизнь подобная нашей? Есть ли там люди, полностью похожие на землян?— Мы отвечали вам, есть подобные вам. Согласитесь, что бесконечность позволяет многое. И мы говорили вам, что есть множество вас.
(Белимов) — Ясно. А вот визиты летательных аппаратов, «тарелок» — это явления физических цивилизаций, или чаще всё-таки энергетических, таких как вы?— Как вы понимаете физический и энергетический? Мы не называли себя энергетическими.
(Губин) — Как?! Вы сказали что…— Далее, энергетическое — это тоже физическое, это один из планов физики. Мы же говорили вам, мы не физические.
(Губин) — У меня такой вопрос: вы в одном из контактов, точно знаю, сказали, что мы энергетический мир, в смысле вы.— Мы не говорили этого. Мы говорили вам, что мы ваши мысли.
(Белимов) — М-да, нам сложно понять.— Далее, поймите, мы говорили вам о памяти. Вспомните, мы говорили вам, энергетика — одна из сторон физики. Понимайте нас духовно. И если мы говорим «энергия», то мы не можем подобрать вам аналог. Как мы можем сказать и описать силу нашу, силу нашего духа? Мы можем сказать только так - «энергия», чтобы было понятно вам. Мы говорим с вами на вашем языке, и мы говорим понятиями Переводчика.
(Губин) — Скажите, существует такое мнение, лично моё, что… даже вы сказали, что жизнь течёт волнообразно, — не по спирали, а волнообразно, — т. е. рождение-смерть. Вот у нас это происходит в течении в среднем 70-ти лет, а, допустим, у вас это время проходит меньше, чем мгновение, как вы сказали. И чтобы бесконечно заполнять бесконечность, это время будет всё уменьшаться и уменьшаться. Верна такая теория?— Мы говорили вам, у нас нет понятия вашего времени. Как же она может быть верной?
(Губин) — А скажите ваше понятие времени, я понял так, вечность.— У нас нет понятия времени.
(Губин) — Хорошо.— Поймите, время для вас — это всего лишь время мысли. (пауза) Спрашивайте.
(Губин) — Я так думаю, что вы не случайно начали разговор со времени. Скажите, какую цель вы ставили, начиная разговор именно со времени?— А вы подумайте: мы просили вас о перерыве, и вы решили, что у вас достаточно времени. Это ваши проблемы. Но согласитесь, что перерыв нужен вам. Мы постоянно в движении, вы же остаётесь на месте. Но мы будем приходить к вам, ибо вы зовёте, и поэтому мы будем приходить к вам.
(Губин) — Для вас это не трудно?— Нет, мы не покидали вас, и если вы можете слышать — пожалуйста.
(Белимов) — Но мы не заметили, чтобы нам перерыв особо что-то много дал.— А вы старались получить?
(Белимов) — Ну, думали над вопросом, переписывали магнитофонные ленты.— Согласитесь, что вы работали как машина, и не более.
(Белимов) — Точно. Если вы это знаете, то так оно и было. А что вы посоветуете, чтобы не было такого механического?— Пожалуйста, делайте механически, всё равно останется. Далее, нам не привыкать работать с вами. И мы не дадим вам ответ на качество ваших вопросов. Согласитесь, если мы вам скажем, что у вас множество пустых вопросов и укажем их, то мы лишим вас возможности думать. Но вы будете задавать другие пустые вопросы. Если же мы вам просто скажем «есть», но, не указав, то вы будете думать. Далее, задавайте любые вопросы, это ваши проблемы. Спрашивайте.
(Бакалин) — Вопрос такой: из всех вопросов, которые мы задаём, сколько полноценных в процентах, если можно сказать?— Мы вам ответили только что, мы ответим на любые ваши вопросы.
(Бакалин) — Нет, я имею в виду полезных вопросов.— Хорошо. Подумайте, если я вам скажу столько-то и столько-то, принесёт ли вам это пользу? Найдёте ли вы эти вопросы? Это не повысит в вас интеллектуал, поверьте! Вас это просто испугает, и вы будете лишены возможности задавать новые. Вы будете бояться своих же вопросов. Зачем это? Задавайте любые, и мы ответим вам. Далее, согласитесь, если мы посеем в вас страх, — что принесёт это? Вы будете бояться задать пустые вопросы, и тогда не зададите многие, в вашем понятии, не пустые. Вы же находитесь в начале пути, как вы можете знать, какое качество ваших вопросов?
(Бакалин) — Просто если будем знать, что эти вопросы пусты, то…— Какие вопросы?
(Бакалин) — Ну я вообще говорю, в общем.— Хорошо, давайте так. Вы решаете задачу и не находите ответ, подглядываете в конец книги, и находите его. Сможете ли вы далее решить подобную задачу?
(Белимов) — Мы чаще всего так и делаем.— Нет.
(Бакалин) — Да, мы чаще всего так и делаем, но это, конечно, тупик.(Белимов) — Скажите, а помимо нас, есть ли в нашем регионе, в волжском или московском, более продуктивные ваши контакты с подобными людьми?— Поймите, в вашем понятии мы контактируем, говоря с вами. Со многими мы контактируем молча, в вашем понятии.
(Губин) — Угу.— Далее, что даст это вам? Вы изолированы своими проблемами. Ваша изоляция — это ваша причина. Вы рождаете страх, рождаете недоверие. Далее, вы говорите, что мы отнимаем у вас энергию. Подумайте, какую энергию мы отнимаем у вас? Ваша энергия — это хаос, и белая и чёрная. И если мы придём, и будем отнимать у вас чёрное, вы почувствуете пустоту, испугаетесь, и будете говорить: «Вы вампирите!»
(Губин) — Скажите, по вашему взгляду, мир должен быть бесконечно сложный или до бесконечности простой? Может, мы действительно лазаем в дебри и ищем самое простое.— Простите, он сложный простотой. Вас устроит такой ответ?
(Губин) — Да, вполне.(Белимов) — Дело в том, что если мы будем знать, что кто-то ещё контактирует, может быть, мы совместно с кем-то сопоставим наши планы, наши возможности. Разве это плохо, если мы?..— Подумайте, вас сейчас здесь множество, и что приносит это? Хаос. Вы перебиваете друг друга, и только. Вы делитесь, делитесь и дерётесь заодно. Хотите только своё, и не даёте сказать другому.
(Белимов) — Да, мы такие, не очень организованные. Ещё тогда вопрос: вот нас впервые собралось в таком составе четверо, которые друг друга знали и как-то воздействовали друг на друга. Может, мы нашли друг друга? Это не эта четвёрка?— Вы хитрите. Далее, мы говорили, смотрите духовно. Вы должны соединиться духовно. Мы не говорили вам о физическом соединении. И как вы можете представить «четверо соединившись физически»? Вы можете это представить?
(Белимов) — Ну мы как раз и…(Губин) — Ну мы поняли, что не физически.(Белимов) — Не физически, конечно.(Губин) — А духовно, я, по-моему, сейчас знаю как.— Спрашивайте.
(Губин) — Т. е. единство взглядов…— Нет.
(Губин) — Нет?— Только не единство взглядов! Если вы будете идти единым взглядом, — что вы увидите? У вас будет один глаз, и он направлен в одну сторону, и что даст это вам, если вы будете друг другу поддакивать? Единство взглядов.
(Белимов) — Угу, всё верно.— Вы не будете спорить, вы не будете рождать сомнение, и тогда вы потеряете. Мы пришли к вам родить в вас сомнение, и не больше. Мы пришли к вам, чтобы вы вспомнили, вспомнили всё, что имеете. Многое, что мы говорим вам, написано вами же. Вы же, почитав, забываете или откидываете.
(Губин) — Скажите, когда вы говорите «вами же» или «с множеством нас говорите», вы имеете в виду не только поимённо каждого из нас, троих, двоих, а в целом всё человечество. Я так понял, вы в мыслях разговариваете с каждым.— Хорошо, подумайте, если я сказал, что написано вами, много ли вы написали?
(Белимов) — Всё верно, немного.(Губин) — Ясно. Значит, вы берёте человечество в целом.— А вы и есть один! Делите вы!
(Губин) — Ага, понятно. Но у нас такая проблема стоит, что каждый считает истинное «Я» относительно себя самого, и никак не хочет считаться с человечеством в общем, как с единым. Вот эта проблема, конечно…— Мы скажем вам, вы едины духовно, вы едины. Вы разделились физически, и уделяете слишком много своему телу, своему «Я», забывая, что вы без человечества — ничто.
(Губин) — Ну да.— Спрашивайте.