1995.12.19-2
— Потому и говорят: «Бойтесь не того, кто осквернит плоть вашу, а душу!» Помните?
(Губин) — Угу.— В каждой религии есть зерно, ценное зерно, в каждом слове есть смысл. И даже если это было дурное слово, в нём всегда найдётся смысл. А вот какой, зависит от вас, добрый или хороший, только от вас. Только вы выбираете, только вы. Приходил к вам Христос, говорил вам, и что? Что поняли вы? Ничего. Почему? Потому что он не настаивал и не требовал, всё остальное — выдумано вами. Вы сказали, что он требует, вы сказали, что он сердится, вы сказали, что он может убить, наказать. Почему? Потому что вы ищете лидера. А в вашем понятии лидер — это обязательно человек без компромиссов и очень жестокий. Почему? Потому что чаще всего вы управляемы страхом, и потому требуете, чтобы лидер воздействовал на вас страхом — вот ваша беда. Потому и боги ваши все страшны, ибо вы хотите того. Спрашивайте.
(Васильева) — Скажите, а вот целитель, имеет ли он (право) деньги брать с того человека, которого он пытается излечить? И даже вперёд.— Мы говорили вам о деньгах, но если быть честней, в вашем понятии, то самое страшное, это когда вы берёте заранее. Этим вы уже обязываете себя, и обязываете его. Хорошо если только это, но у дающего появляется страх: «А не пропали ли деньги даром?» Это непроизвольно, но это уже мешает лечению. Когда же он придёт, и будет чувствовать бескорыстие от вас, ему будет гораздо легче поверить, что вы действительно можете его лечить. Всё остальное будет сомневаться только в том, что, не один ли это из способов вытянуть у него эти деньги. Вы согласны?
(Васильева) — Да.(Губин) — Скажите, а ещё…— И поэтому говорим вам, берите только, что дадут вам. Вами же написаны сказки о горшках продающих, но не имеющих цены. «Сколько даст…» Кто-то возьмёт бесплатно, а кто-то и даст вам. И всё это вернётся, всё вернётся. Есть же люди, которые хотят помощи вашей, но не могут прийти к вам, ибо у них нет тех денег. И когда вы придёте… хорошо, давайте скажем, к Христу… вы придёте к нему, и он скажет: «А вы отказали тому человеку!» Вы же: «Не знал его, не видел никогда!» И вы будете лживы, ибо он не мог прийти к вам. Почему? Потому что у него не было денег, которые требуете вы. А значит, вы уже отказали, а значит, вы уже рассудили. И самая страшная мера, когда вы судите по деньгам, когда товарищей себе выбираете по деньгам или по выгоде — вот что самое страшное, вот это и есть «Мамона». А вы говорите, материа… (Срыв.) (Обрыв.)
(Васильева) — А вот, что такое грех? Очень много всяких интерпретации по поводу греха, и первородного греха особенно. Тут можно и запутаться. И вот может ли считаться грехом любовь одного человека к нескольким особям противоположного пола, если он действительно искренне их любит?— Вы знаете, давайте спросим вас: вера в Сатану, искренняя вера — это грех?
(Белимов) — Скорее всего, грех.(Васильева) — Да нет, наверное.— Ну давайте скажем по-другому: достаточно ли искренности для веры в Бога? Достаточно ли это?
(Васильева) — Да, этого недостаточно, но это необходимое условие, наверно. Человек должен быть искренним.— Одно из необходимых условий, но недостаточных. Достаточно ли искренности любить? (пауза) А простите, можно искренно любить и деньги, можно искренно любить и кровь. Есть множество способов любви и множество объектов любви, и все они будут искренними. Человек, в вашем понятии, маньяк, одержимый, он искренне любит убивать. Вы назовёте его святым?
(Васильева) — Да нет.— А есть те, которые сомневаются в своей любви. «Достаточно ли хорошо я люблю?» Они грешны? В них нет искренности, они сомневаются. Так вот они будут более честными. Скажем по-другому, если вы из множества любимых выбираете себе самое любимое, значит, вы не любите ничего.
(Губин) — Тогда, получается, ничего нельзя выбирать?— А вы подумайте, если у вас есть возможность выбора — значит, уже вы не любите ни то и ни другое.
(Васильева) — А если нет такой возможности? Допустим, женщина зачастую выходит замуж за человека, который первый предложит ей замуж, и она выходит, боясь остаться одинокой и так далее.— Ну и как? Это искренность страха, а не любви.
(Васильева) — Да. Ну а вот выбор, как вот понять выбор? (Срыв.) (Обрыв.)(Белимов) — Можно ли любить нескольких человек, как вот она спрашивала?(Васильева) — Да.— Надо любить всех, но только любовь любви рознь. Если говорить только о любви плотской — это грех. Почему? Ибо вы энергетически раскидываете себя и заражаете других. Вы забываете, что вы носители энергии и носители информации, вы забываете о том. И когда говорят вам о любви плотской, имеется в виду не что-то, а именно то, что вы создаёте новую форму энергии, и чаще всего отрицательную, ибо всё-таки в вас есть страх, что будете судимы, вы чувствуете, что вы грешите. И всё это создаёт столь грязную смесь, которую к вам же и вернётся, и вас же будет бить. И когда, в вашем понятии, вы попадаете в Ад, то вы попадаете именно в то, что создали сами. Когда же вы говорите о любви духовной, искренней, то, простите, искренняя любовь и истинно духовная — это любовь всех, когда вы уже не можете сказать, что я не люблю того-то и того-то. Это любовь даже самого падшего, ибо вы познаёте уже единство. И вы будете знать, что падший — это кусочек вас, а значит, вы виноваты, что потеряли этот кусочек, вы и никто другой. Потому, давайте будем различать любовь.
(Губин) — Скажите, а вот некоторые люди на других воздействуют, значит, энергетически там, или как-то эмоционально, я не знаю… ну, энергетически очень отрицательно. И хотя вроде бы против этого человека ничего не имеется, но, однако люди не желают с ним иметь контактов, ну, стараются ограничивать.— Есть множество причин. Одна из причин — это старая память, что вы когда-то уже знали его и были врагами.
(Губин) — Именно врагами?— И вам есть возможность исправиться. А что делаете чаще всего вы? Вы тут же объявляете врагом и здесь. И если вы скажете: «Нет, он не враг, но я просто не люблю его, не хочу разговаривать с ним…» — это уже враг, это уже значит, вы назвали его врагом. Есть и другое — в вашем понятии, полярность, не тот заряд. Да, это говорит только о вашей слабости, это только говорит о том, что вы ограничены, что вы имеете только один маленький заряд, а не общий, а не единый, только и всего. Христос пришёл, и не говорил, что этот человек плох или хорош. Вы помните?
(Губин) — Угу.— Он никогда не осуждал никого. Вы же, говоря, что у него отрицательная энергия, а вы уверены в этом? Помните, мы говорили вам о картине?
(Губин) — Да-да-да.— Вспомните, придёт человек с чистой душой, картина даст ему энергию. Или он же придёт, и картина будет отбирать у него. Но это не значит, что она даёт отрицательную энергию — она просто забирает её. Как вы можете сказать, отрицательная энергия или положительная? Только относительно себя. Если вы отрицательны, то все остальные будут для вас положительны, но вы будете называть их отрицательными. Потому что вы не хотите признать себя плохим героем. Вы согласны?
(Губин) — Угу.— И потому вы будете говорить, что вы положительный, а все остальные отрицательные. И наоборот… (Срыв.) (Обрыв.)
— …что ошибка ваша в желании зла. Проклиная другого, вы проклинаете и себя. Мы говорили вам, что вами питаются в эмоциональных мирах, питаются вашими энергиями. И, соответственно, злые приходят, и злят вас, и радуются, когда вы их ругаете, ибо они этим питаются. Вы делаете это всегда и постоянно. Вы, вместо того чтобы хотя бы отнестись к нему равнодушно, не замечая, а ещё лучше, если бы вы просто ему пожелали добра, и ему, хочешь не хочешь, а пришлось бы уйти от бессилия. Например, мы когда-то говорили вам, что самое главное… (Срыв.) (Обрыв.)
(Белимов) — У нас были интересные рассуждения о чужом, об отношении к чужой энергетики, и прочее. Вы не можете продолжить это? (Обрыв.) Вы интересные мысли говорили нам об отношении чужой энергетики, о том, что не надо злиться, и прочее. Вы можете продолжить, чтобы мы хоть поняли, как нам вести себя в этой ситуации?— Сказано же было вам: «Ударили по одной щеке, подставь другую». Как воспринимаете это? Со смехом.
(Белимов) — Со смехом, да.— Потому что вы сразу представляете о щёках и о бьющем. Присмотритесь, всмотритесь глубже, и почитайте меж строк. Если бьют вас, и вы даёте сдачи, бьют вас ещё более. Ах, если бы вы умели отличать добро от зла, вы бы никогда не обвиняли бы огульно. Чаще вы добро объявляете злом, ибо оно приходит к вам, непонятое вами. Почему? Потому что не так, как хотелось бы, ибо логика отрицает: «Нет, это неправильно, надо было по-другому!» — и тогда добро превращается во зло. Мы говорили вам об относительности добра и зла, говорили о единстве его. И что имеется? Что имеется? То, что зло вы принимаете за добро. Когда приходят к вам и предлагают что-то тёмное, вы тут же соглашаетесь, и говорите: «Как повезло!» И даже иногда вспоминаете Бога, творя грязные дела. «Бог помог!» Когда же приходит добро, что делаете вы? Вы не понимаете его, ибо оно мешает, мешает, ибо чтобы стать добрым, это надо отказаться от многого. А логически, зачем? Это же глупо, если это моё. Вы, подавая милостыню, тут же похвалите себя: «Вот какой я добренький!» А, не давая, скажете: «Да у него рожа алкоголика, он всё равно их пропьёт!» И вы будете в этом правы? Простите, это его проблема, — ваша проблема дать. Когда-то вы спрашивали, и вы должны помнить, спрашивали о милостыне. Помните?
(Губин) — Угу.— И каков был ответ? Вы можете повторить его?
(Губин) — Ну, буквально не могу.(Васильева) — Смысл хотя бы скажи.(Губин) — Ну смысл тот, что каждому, так сказать, по его мыслям. Т. е. если кто-то даст от чистого сердца, а кто-то употребит во зло, ну или там, в плохое дело, скажем, то это уже будут его проблемы. Получается, человек, который даёт от доброго сердца, скажем так, он не несёт ответственности, что дальше будут делать его деньги.— Да. И даже вы привели пример о дороге. Мы помним, потому что помните и вы. Но вы же играете игру непомнящих, игру ребёнка. Вы помните и знаете всё, это даже можно доказать физически, доказать вашими же законами, но вы не делаете этого. Почему? Потому что вы тут же говорите о множестве неизвестных, подразумевая, конечно, душу. Любой учёный может сделать множество расчётов, но он всегда будет подразумевать душу. И если даже не признаёт её, он будет подразумевать её, только назовёт её интуицией или ещё чем-нибудь другим, или гениальностью. Ну, какая разница? Вы же делаете всё наоборот — вы математику превращаете в орудие и в оружие, а орудие, чтобы прожить. Вы даже в математике хотите вычислить и найти формулу любви и счастья. Дай Бог, чтобы вы не нашли, иначе вы тогда забудете, что такое счастье, и останетесь просто машинами. А к этому и идёте. Вы развиваете, какие науки? Физические. Мы же говорим о единстве, а это значит, что и физическое тоже духовно. Это значит, что все науки ваши тоже духовны, но вы не видите в них душ. В каждом есть душа, и мы говорили вам, и вы даже спрашивали, есть ли душа в стуле или в столе, — вы должны помнить. И мы отвечали вам, в каждом есть, в каждом из вас, и в каждой, и нет пустоты. Вы же берёте линейку и измеряете — вот учение ваше. И даже беря, в вашем понятии, святую книгу, вы тут же измеряете её штангелями, циркулями, цифрами, и что-то хотите там найти, что-то зашифрованное или что-то ещё. Вы, даже объясняясь в любви, как вы говорите, искренно, вы тут же подсчитываете «за» и «против» — вот ваша математика, вот ваша логика. Те же чувства, что говорят в вас, что дают вам сомнения, вы опровергаете, потому что есть множество-множество доказательств, что это чувство просто ложно, это просто суеверие, это просто глупость и множество-множество причин. Вот ваша жизнь, вот ваш обман, вот мир, в котором вы живёте, — в мире обмана, в мире лжи, — мир, в котором вы играете в большой театр. И вы привыкли, чтобы у вас был режиссёр, и назначили эту должность Богу. Бог управляет вами, без него не упадёт ни один волос. Правильно, в случае чего — Бог виноват, — не вы. И вы даже не представляете, как это может… (Срыв.) (Обрыв.)
— Спрашиваете.
(Васильева) — Скажите, вот я вижу иногда над Переводчиком такие тёмные пятна, может быть, они ему мешают? Что-то вмешивается.— И что вы можете сделать с этими пятнами?
(Васильева) — Да ничего, просто спросила.— А вы видите пятна ещё где-то?
(Васильева) — Чёрные?— В каких-то других местах?
(Васильева) — Ну, около головы. Только не пятна, а…— Хорошо, давайте скажем так. Вы можете увидеть себя, не подходя к зеркалу?
(Васильева) — Могу.— Представьте себя, рядом.
(Васильева) — Ну, представила.— Вы можете это сделать? Вы представили? И что вы увидели там?
(Васильева) — (усмехнулась) Ну я, может быть, не себя представила, а свою внешность…— Хорошо, давайте сделаем так. Вы говорили о множестве тел, которые находятся в вас. Ну давайте, представьте не себя, а представьте астральное тело, или представьте ментальное тело. Вы можете это представить?
(Васильева) — Ну, астральное проще, а ментальное… тут уже я затрудняюсь.— Хорошо, давайте сделаем по-другому. Постройте своё биополе рядом. Вы же знаете, что такое биополе, вы часто пользуетесь этим. Постройте его.
(Васильева) — Рядом? Ну, построила.— Построили?
(Васильева) — Да.— И что вы увидели там?
(Васильева) — Свет.— Какой?
(Васильева) — (усмехнулась) Голубой и зелёный. (пауза)— Прекрасно. Спрашиваете далее.
(Васильева) — Вот теперь несколько вопросов об отношении между полами. Т. е. именно… Ну, не будем говорить о любви вообще между людьми, потому что это, конечно, вопрос такой… Ну, разделим опять немножко так, потому как у нас очень часто бывают затруднения именно в отношении. Вот утверждают некоторые йоги, что женщина имеет слабую витальную силу, и поэтому ей очень нужен мужчина, т. е. она берёт от мужчины эту силу витальную. Действительно это так?— А можно сказать и наоборот. Что такое мужчина без женщины? Что?
(Васильева) — Ну вот зачастую…(Белимов) — Свободный человек.(Васильева) — Т. е. это необходимо, ведь женщина и мужчина — это одно целое, в принципе.— Давайте скажем так. Мужчина без женщины ничто, и женщина без мужчины будет то же самое. Давайте не будем говорить, что больше, и что меньше. Не было бы мужчины, не было бы и мира. А не было бы женщины, не было бы его тоже. Только вашего мира. Есть миры, где нет полов, и мы же говорим вам, что вы имеете пол только здесь. Пол и род — это совершенно разные вещи. Вы можете всегда материально рождаться женщиной, хотя род ваш мужской, и наоборот. Мы не можем объяснить этих причин, потому что для каждого своя, и для нас это тоже тайна. Мы можем сказать только одно: что род играет вами, род влияет на вас, но не пол. Пол — это всего лишь только реакция воздействия рода, только и всего. Вы можете быть мужчиной, можете быть женщиной. Почему, в вашем понятии, появились бисексуалы? Почему? Причина проста: вы теряетесь. Вы не хотите матриархат, ибо боитесь и говорите: «Женщина во главе?» И тут же, и тут же хотите женщину, хотите ласки, хотите любви. И чаще, в вашем понятии, «би» — это всего лишь только те, которые были лишены одной из сторон: или матери или отца. И тогда вы хотите занять, восполнить эту потерю — вот вам, пожалуйста. Почему человек, всю жизнь проживший мужчиной, вдруг хочет стать женщиной? Почему? Да очень просто. Может быть, он просто потерял любимую женщину, но не хочет признаться в этом. И потому, не сумев создать образ или найти подобный, вы хотите его вылепить сами. Вы хотите умереть сами, но чтобы жила ваша любимая. И тогда вы, для большей убедительности, создаёте себе женское тело, хотя не меняется в вас ничто, только тело, только плоть. Неужели вы думаете, что женщина и мужчина думают по-разному? Нет, они думают по-разному, ибо женщина более восприимчива. Почему? Только не из-за слабости энергетики, нет, просто у неё более обострённые чувства, просто у неё более хуже, в вашем понятии, логика. А вы же принимаете за отрицательную черту. Нет, нет, просто женщина ближе к сердцу, и искорка божья светит ей ярче. А если быть точнее, просто она видит её ярче. Но и женщина, обладая этими свойствами, может быть страшна, ибо правильно говорят у вас: «Женщина в гневе, что может быть страшнее?» Ибо обладает слабостью своей, столь могучей, что мир уничтожить в её праве. Что делаете вы? Что делаете вы, мужчины? Вы говорите, что вы сильны и покоряетесь женщинам. Сильны ли вы перед женщинами? Нет, слабы и беспомощны. Но и успокоим вас, женщины слабы и пред вами. И потому говорим вам, вы равны. Но только не надо это понимать впрямую, как делаете вы: женщина-тракторист или мужчина-дояр.
(Губин) — Ну а почему бы и нет, если человеку нравится?— Вот вам и бисексуализм.
(Губин) — Угу.(Васильева) — Скажите, вот сейчас это очень распространено «бисексуалы», т. е. это даже модой стало. И дело в том, что некоторые, действительно, может быть, и внутренние такие у них проблемы или переживания, а вот другие просто следуют какой-то моде. Сейчас особенно среди людей искусства очень распространено это. Или…— Есть воспоминания… Если вы когда-то в прошлой жизни были другим полом, и где-то в вас это стало инстинктом, то вы стараетесь вернуть этот пол. И тогда уже с детства вы не признаёте себя мальчиком или девочкой. Но чаще, это всего лишь ваша прихоть — выделиться, изменить себя, — потому что вам уже надоело, и вы уже боитесь. Вы хотите что-то новое, но вы находитесь в тупике и не видите выход, и думаете: «Если поменять тело — это же совершенно что-то иное! Это крутой поворот в моей жизни! Это что-то изменит!» Конечно, если вы так резко различаете мужчину и женщину, то для вас это будет крутой поворот. А изменит ли? Нет. И вы опять пойдёте по кругу, и опять, и снова. Один из вас написал сказку о возможности мальчика возвращаться в прошлое, и что же? Он стал повторять то же самое. Он знал, что будет через пять минут, но не мог сделать шаг, чтобы изменить это. Как вы думаете, он прожил двойную, тройную жизнь? Он прожил ту же самую жизнь. Да, длительность её, конечно, была иная, но что это дало ему, если он прожил то же самое, он совершил те же самые ошибки? Да, конечно, он совершил те же самые и хорошие… но простите, у вас есть понятие: «Я же не сделал ничего плохого!» Но и не забывайте добавлять: «Но и ничего хорошего». Пото… (Срыв.) (Обрыв.)
(Васильева) — Скажите, а вот сейчас…(Белимов) — Не надо.(Васильева) — А как отличить, вот, допустим, что мы общаемся с вами или с кем-то другим?— Вспомните. Мы говорили вам.
(Губин) — Только «здравствуйте» и всё?— Разве? Вспомните, когда вы ещё не вели записи. Когда-то был, в вашем понятии, как вы ведёте счёт второй контакт. Помните? Как мы говорили вам? И как даже вы посоветовали, и мы теперь делаем это. Вы забыли?
(Губин) — Да, честно говоря, было давненько.— Давненько?
(Губин) — Ну, относительно, конечно. Не помню…(Белимов) — Ну повторите лучше. Лучше бы так, повторить.— И сколько мы будем повторять вам? Мы только и делаем, что каждый раз повторяем вам одно и то же, только другими словами. Мы тратим множество красок, чтобы нарисовать одну и ту же полосу, только что разные цвета. Вопросы вокруг да около, но все те же самые, соответственно, те же самые будут и ответы. Но это не в упрёк вам, нет. Задавайте! Ищите! Вы совершаете ошибки, но это и счастье ваше, что можете совершать их. Их не совершают только те, кто ничего не делает. Мы же говорили вам, вспомните о движении, ибо, если бы вы были внимательны… что было сегодня? Что было сегодня? Было «здравствуй». И было, когда спрашивали о вас, не делая движение руками. Вы помните?
(Белимов) — Да.— И тут же прекратилось, и тут же прерывалось. Вы не заметили того?
(Белимов) — Понятно.— И это ничто не напомнило вам? Когда-то вы говорили о щепоти, и спрашивали о ней, вы помните?
(Губин) — Да-да-да.— А говорите, забыли. Почему нет её сейчас?
(Губин) — Сказали, что уже по-другому. Ну, я так подумал… мало ли, может, что изменилось.— Придут к вам чужие, скажут по-другому, и вы будете продолжать. Вам было «здравствуй», и вы стали спрашивать.
(Васильева) — Хотя и удивились.(Белимов) — Да.— У вас были сомнения, но вы не послушались их. Почему?
(Губин) — Я просто не успел сказать. Я заметил это, что «здравствуй», и сразу вспомнил, что вы не говорили никогда. Но меня перебили. Я не оправдываюсь — реальная вещь.(Васильева) — Можно дальше спрашивать?— Давайте далее. Что вы знаете о шёпоте?
(Васильева) — О шёпоте Земли?(Губин) — О щепоти.(Васильева) — О щепоти?— Нет, о шёпоте.
(Васильева) — О шёпоте Земли? Или о шёпоте…(Губин) — Души.(Васильева) — …души?— Вообще, что такое шёпот?
(Васильева) — Ну, вообще-то…(Белимов) — Интуиция, видимо.(Васильева) — Если говорить об, допустим, общении между людьми, когда люди говорят шёпотом, замирают, т. е. это самая, будем говорить, такая…(Белимов) — Высшая стадия общения.(Васильева) — Да. Собственно, здесь не нужны громкие какие-то слова или что-то, а просто, допустим, два человека любимых, они шепчут друг другу что-то. Или…— Высшая стадия общения?!
(Васильева) — Нет?— Два вора, чтобы не услышал сторож.
(Смеются) (Срыв.) (Обрыв.)
(Далее идёт обсуждение контакта)