2022.12.17
— Мы давно не виделись? Спрашивайте.
(Сидоров) — Здравствуйте. Рады вас слышать. Но хотелось не только вопросы-ответы, всё-таки узнать, как у вас дела. (длинная пауза) Были ваши вхождения в разговор, предупреждения. Все переживают. Хотелось бы, конечно, чтобы вы более подробно описали, что происходит, что за это время изменилось. У нас масса, конечно, вопросов, мы давно, действительно, не виделись. Вот. Хотелось узнать, как дела у Переводчика, что у него со здоровьем. Достаточно ли у него сейчас сил, чтобы испытывать на себе контакты, и достаточно ли он отдохнул — интересно тоже.— По состоянию здоровья Переводчика и по вашей энергетике — мы не думаем, что будет удачно.
(Сидоров) — Т. е. нужно недолго? (пауза) Скажите, был ваш диалог-монолог по поводу, что «вынуждены предупредить, что будет большое переселение душ». (из монолога за 2022.12.13 на 29 минуте) Вы можете прокомментировать эту информацию?— Это не наши слова.
(Сидоров) — А тогда прокомментируйте, почему так, кто-то вошёл и сказал про эту тему. Кто-то нас предупреждает или ложную информацию выдают?— Мы множество раз говорили о защите, об охране Переводчика. Мы не хотели допускать ложности.
(Сидоров) — Т. е. это было предупреждение для Переводчика?— Это было предупреждение для вас.
(Сидоров) — А какая именно защита нужна Переводчику — сейчас что-то не так? Судя по рукам, с двух сторон защита нужна как будто, и от нас плохая энергия идёт — кто-то пробивается?— Попробуйте решить три задачи. Первая: почему один из участников отказался? Вторая задача: почему один из участников не предоставил свои апартаменты? И третья задача: в каком состоянии домашнее за…
(Сидоров) — Домашнее задание.
(Миссаров) — Домашнее задание.(Сидоров) — Угу. Значит, каждый ответит? Это все три вопроса? (пауза) Ну, что я могу сказать. Третий отказался с формулировкой, что у него нет больше вопросов. Ну я почувствовал, что он может быть обижен или считает, что незаслуженно, мало внимания ему уделяют по этому поводу, потому что он считает, что он центральная фигура в этой всей ситуации, и, может быть, ошибочно всё-таки всё считают там. Не предоставил апартаменты… Ну в прошлый раз у нас не получилось у него. У меня были сомнения, что получится ли ещё раз. Наверно, в связи с его незаинтересованностью. По домашнему заданию… Действительно, у меня даже в блокноте описано несколько вариантов. Честно говоря, сейчас сходу не готов ответить, надо будет собрать, наверно, воедино несколько ответов, которые у меня были. Там вопрос был, почему ребёнка сделали, приблизили к Хранителям, и почему его не простили, да? Так?(Миссаров) — Там два вопроса было. Меняем ли мы дороги, и вот про то, что ты говорил. За что и был наказан.(Сидоров) — Наказан он был, насколько я помню в моих рассуждениях, что он не принимал судьбу.— Остановитесь. Вы сейчас занимаетесь гаданием, а не решением. У нас есть к вам рекомендация по просьбе Переводчика. Вам надо…
(Миссаров) — Рекомендация по просьбе Переводчика - «нам надо» — вы можете продолжить?(Сидоров) — Что-то мешает, мы можем чем-то помочь?— Мы повторим.
(Сидоров) — Что?(Миссаров) — «Мы повторим».— Состояние здоровья Переводчика и ваша энергетика. Мы бы советовали вам хотя бы месяц попитаться хвойными продуктами. Любыми хвойными продуктами, любыми хвойными напитками. Мы говорим об отварах как и шишек, так и…
(Миссаров) — А с чем связана эта проблема с энергетикой?(Сидоров) — Подожди, он ещё рецепт недоговорил. Отвар шишек… Это с моим здоровьем связано, или с… Кажется, ему жарко.— Я бы назвал его человеком за столом. Потому что я всегда разговаривал с ним за столом, мы сидели за столом. И даже на поляне он предложил поставить стол. (пауза) Зачем я от вас защищаюсь?
(Сидоров) — Сказали, что вроде бы у нас, у меня энергетика неподходящая на данный момент. И сказали, что нужно отвар хвойный какой-то применять.— Это про всех говорили.
(Сидоров) — Про всех говорили?— Да.
(Сидоров) — А про хвойные не можешь договорить, что там за просьба или рекомендация?— Мы сидели с… на поляне и разговаривали как бы об общем, обо всех, и заговорили как бы о здоровье. А сейчас какая-то обстановка интересная. И они предложили… человек за столом, человек-стол предложил, что вот хвойные, надо сейчас всем пропить хвойные напитки.
(Сидоров) — Это касается не только меня, да, т. е. в общем?— Во всяком случае нас троих это точно касается. Четверых даже наверно, потому что я тогда ещё думаю, что и Гера может тоже участвовать. Поэтому я как бы думал о четверых, а… Ну о четверых — это точно.
(Сидоров) — А с чем это связано, более развёрнуто нельзя рассказать, на что влияют хвойные?— Я не знаю, правда не знаю. Об этом не было разговора.
(Сидоров) — А про твоё здоровье что сказали? Что учитывая здоровье Переводчика и мою энергетику, что с твоим здоровьем можно исправить ещё?— Я не знаю, речь шла о хвойном. У нас много было тем, просто я как бы затронул здоровье.
(Миссаров) — Я так понимаю, вот есть варенье, на шишках которое варится хвойных деревьев, и оно… если в чай добавлять, по идее тоже должно подойти, правильно же?— Я так понял, что вообще обо всём хвойном, речь шла обо всём хвойном. Наверно и варенье там, я не знаю, наверно всё, и шишки там…
(Миссаров) — Ну чисто натуральные продукты только. Не заменители. Вот есть вода там, «Тархун», и все химикаты-заменители. Я думаю, что натуральная хвоя.(Сидоров) — Но именно на что она влияет? Может, какой-то новый вирус, из-за этого, наверное?— Я не знаю, я правда не знаю. Просто речь шла о современной обстановке как бы, и как сохраниться в этой обстановке. И вот он, человек-стол, сказал… Человек-стол, человек за столом как бы… И причём он даже не обижается на это. Он всегда входит. Всегда… Это вот, наверно, исключение, что мы на поляне оказались без стола, и даже без скатерти, а просто всё было на траве. А так он всегда, посреди стол. С ним всегда стол. И этот стол абсолютно пустой. Я никогда на нём ничего не видел, он всегда пустой. Такой белый-белый стол, а по краям — чёрная-чёрная каёмочка. И такое ощущение, что это какая-то картина, только она лежит. Один раз я, правда, заметил, когда я подходил к столу, что он как бы зеркальный. Но мне кажется, может, это показалось, потому что потом он тут же сразу стал белый. Хотя он как-то засмущался. И я почему-то подумал, что я что-то лишнее увидел.
(Сидоров) — Гера?— Я лишнее увидел.
(Сидоров) — А на самом деле?— Ну не знаю, просто показалось, что я лишнее увидел, потому что он засмущался, человек-стол. И всё.
(Сидоров) — А что за человек-стол? Есть всё-таки какие-то кроме этой характеристики описание? Он только сейчас появился?— Нет, он давно.
(Сидоров) — Я не припомню его.(Миссаров) — А мне кажется, знаешь, он был в беседах, и как раз в тот момент мы спрашивали: «кто это?» И помнишь, нам сказали представиться, да?(Сидоров) — Я не помню, честно говоря. Это человек-стол сказал про то, что переселение душ, предупреждение? Первые потому что говорят, что это не они говорили.— Про переселение душ? Я не знаю, о чём ты сейчас говоришь.
(Сидоров) — Ну было включение, сказали, что вынуждены вам сообщить о большом переселении душ. Прокомментировать можно это как-то ещё?— Нет, я правда не в курсе.
(Сидоров) — А у кого-то узнать сейчас можно?— Не знаю. Здесь видишь по рукам — яот вас не защищаюсь, пытаюсь не защищаться. Рядом… рядом со мной Краски.
(Сидоров) — Они могут, может, что-то описать?— Я не знаю. Это надо их спрашивать.
(Сидоров) — Первые, наверно, по домашнему заданию, что не подготовились, оскорбились.— Нет, они не хотят какого-то вреда. Они хотели предложить вариант выбора вам, но я отказался, сказал, не надо выбор вариантов, что можете продолжить, несмотря на состояние вас и меня. Можете уйти в свободное сознание или можете просто всё прекратить. Ну вот я сказал, что давайте лучше, чтобы сознание выбирать… но если честно, чуть-чуть побоялся.
(Сидоров) — А с чем связан плохой настрой или состояние? Как это исправить, может быть, подготовиться?— Я не знаю, они же говорили — не я. Я чувствую себя хорошо, нормально. Я вообще планировал, что будет хороший полноценный сеанс. А сейчас я не знаю, есть сеанс, нет сеанса; можно ли его назвать контактом, не можно ли назвать контактом. Ну, рядом со мной Краски.
(Сидоров) — Давай с них начнём.— Рядом со мной Желания. Рядом со мной Предохранители. Вообще-то много рядом со мной.
(Сидоров) — Ну может кто-то хочет нам что-то рассказать, тем более давно не виделись? (пауза) Может, у кого-то есть что сказать для нас?(Миссаров) — Просто раньше мы задавали вопросы, а на данный момент, если у них есть вопросы к нам, мы на них ответим. Если есть желание конечно.— Но они разговаривают с вашими Красками, с вашими Предохранителями.
(Сидоров) — А про хвою есть ещё что-то, информация? Кстати, какие-то ответы ты сможешь давать сейчас, если мы зададим вопросы? Например, про коронавирус?— Я не знаю.
(Сидоров) — Ну скажи, есть информация, вот эта хвоя, она для чего помогает? Энергетические какие-то изменения в Земле, либо это вирусы?— Речь зашла как-то о 23-ем — 24-ом году, что будет происходить. Я рассчитывал услышать что-то о военных действиях. Они умолчали и стали как бы уходить от ответов. Вот. Я им рассказал про сон, что, мол, мне сказали, что «придёшь позже, сейчас не до тебя». Они сказали, что это не сон. Они сказали, что я дважды уходил и, благодаря Предохранителям только, возвращался. И что это долго не может продолжаться. Рано или поздно я уйду в одну сторону и уже не вернусь. И тогда человек за столом, человек-стол стал говорить о хвое. Но он говорил, говорил о ней много, о хвое, но я правда не помню. Я помню только, что речь… Я в это время думал о четверых участниках, потому что речь почему-то зашла об участниках. Я уж не помню, как так получилось, но в разговоре беседа пошла об участниках. Правда, ещё упоминался Мабу. Но Мабу упоминался в том смысле, что он ждёт некоего рисунка от кого-то (Саляева Динара), и он обеспокоен, потому что чувствует себя обманутым.
(Сидоров) — Кто-то обещал ему рисунок?— Нарисовать себя.
(Сидоров) — Кто-то должен нарисовать себя для него?— Он кого-то попросил нарисовать себя.
(Сидоров) — А, ну это я, наверно. Я всё хочу его нарисовать, но никак не получается. Я же у тебя в гостях пытался его ещё раз нарисовать.— Себя, не его.
(Сидоров) — А, себя?(Миссаров) — Самого себя.(Сидоров) — Так что с Мабу сейчас, где он?— За Мабу и Риту мы пили стоя и молча.
(Сидоров) — А что произошло с ней, есть информация?— Я не знаю.
(Сидоров) — Они не рассказали тебе?— Я знаю только, что разбилась и всё. А как понять «разбилась» — не знаю. Самолёт или автомобиль — я правда не знаю. Я знаю только, что есть четверо её учеников. Я помню, как мне восстанавливали память, и как эти ученики появились. Первый ученик — это вот как раз электронщик, он настраивал аппаратуру, она его пригласила. И некое соглашение у них было тайное, чтобы никому не распространялось. Но потом он увлёкся и, в принципе, уже это соглашение уже само собой исполнялось. Он увлёкся этими сеансами и пробовал повторить, что довольно-таки смешно получилось. Эти записи, эти электроды он накладывал на себя, так же, как и на меня. И так же прослушивал. И были множественные моменты, когда он становился как бы мной. Прослушивая эти записи, прослушивая, он чувствовал состояние моё и повторял. И он начинал говорить. Единственное, что было, он говорил именно на эти темы. Он говорил совершенно иное, совершенно по-другому, но он говорил только на эти темы, не мог затронуть другие, а только темы, которые были озвучены этой аппаратурой. И такой некий дефект, приносящий пользу, был и у меня и у него — то, что мы помнили, и про него можно сказать, что помнил совершенно иные сеансы, несовпадающие с записями, более объёмные, более широкие. Вот поэтому я и помню хорошо их. Хотя не прослушал ни одной записи, не прочитал ни одного текста, но я их помню. (пауза.)
Я помню, как всё начиналось. Я помню, как сейчас всё начиналось. Именно сейчас. Как напрягается лоб — как бы такое ощущение, что стягивается кожа, а потом переходит в некую тяжесть. На лбу появляется некая тяжесть, тяжёлая тяжесть. И ты вдруг понимаешь, что как бы это тяжело. И чтобы не перешло в боль, я пытаюсь эту тяжесть перенести выше. Но я почему-то путаю верх с низом и начинаю эту тяжесть опускать глубже в себя. Но у меня ощущение: я чётко вижу, что опускаю вглубь в себя, но у меня ощущение, что я его поднимаю вверх. И появляется некая нить, некая такая нить, которая начинает распускать ветви. А на этих ветках появляются маленькие огоньки. И на эти огоньки слетаются, как мотыльки, любопытные — те, которые хотят говорить. По вашей стороне и по другой стороне. По вашей стороне, от вас, поверьте — те же Краски, те же Предохранители, те же Желания, ваши Желания приходят. Они начинают беседовать между собой. Им не нужно спрашивать что-то меня или вас, они просто беседуют между собой, делятся между собой информацией. И вы невольно становитесь близкими друг другу. Но наступают моменты, когда вдруг они что-то не поделили, и вы вдруг начинаете чувствовать некую вражду между собой ни с того ни с сего. Это не в сеансах — это везде, это всегда. Стоит вам только расслабиться, и вы начинаете общаться — ваши Краски, ваши Чувства, ваши Предохранители — всё. Всё, что есть в вас, ваши тела начинают просто общаться друг с другом, кто находится рядом. И вот открывается-открывается, какой-то момент наступает, и вы вдруг понимаете, что вы слишком сильно открылись, и у вас появляется некий страх, что вас обидят сейчас, обманут. И вы начинаете закрываться, схлопываться.
А опыт-то уже переняли, Краски между собой уже всё перетёрли, обменялись опытами. И потом вдруг неожиданно понимаете, что вы стали знать больше, хотя нигде ничего не учили. Но вы почему-то стали знать, как это сделать и почему это происходит. Они намного разговорчивей вас, намного.
(Сидоров) — Есть какой-то совет, чтобы ты не уходил так, чтоб Предохранители тебя возвращали? Чтобы это исключить, как помочь?— Это моё желание. Я не защищаюсь сейчас от вас. Буду защищаться — не будет сбоев. Но тогда и беседы будут рваные, ваших наших чувств. Зачем? Пусть поболтают. От меня не убудет. Понимаете, дело в том, что они чувствуют и левую сторону, те, кто по левой стороне. А вы только меня видите, и меня только слышите. Даже не чувствуете, а просто слышите. А всё, что в вас — слышит и левую сторону, потому и на левой стороне нет защиты, вы посмотрите на меня. Я не защищаю — я открыл вас для них, и они сейчас общаются с вами.
(Сидоров) — Это не опасно?(Миссаров) — Именно для тебя?(Сидоров) — Ты же всегда защитой пользовался, это же не просто так. Это эксперимент, или ты так хочешь просто?— А в чём отличие между экспериментом и «ты так хочешь»?
(Сидоров) — Ну, эксперимент — это интерес, а хочешь — это желание.— В чём разница, интерес и желание?
(Сидоров) — Ну бывает, желание завладевает тобой, а интерес может быть спровоцирован чем-то или кем-то другим.— Вы считаете, что желание и интерес — это совершенно противоположные вещи?
(Сидоров) — Ну не противоположные, но они не одно и то же, я считаю.— Не одно и то же? У вас появилось желание. Откуда появилось желание?
(Миссаров) — С интереса.— С интереса? Кто принёс вам этот интерес? Вы или кто иной? Его рождение, его родители? Кто, что?
(Сидоров) — Как правило, он от души, наверно, рождается, а может быть, кто-то внёс его в разговоре. Т. е. описывая какую-то ситуацию, ты можешь заинтересоваться темой, которую ты не знаешь.— Хорошая у вас отговорка: если что непонятно, это от души. И тогда все сразу понимают: «А, от души! Ну тогда всё ясно, конечно, безусловно». Вам только что говорили о беседах с внешним миром, только что.
(Сидоров) — Т. е. они дают этот импульс, может быть?— Вы живёте не изолированно, и чаще вы в подчинении, и чаще идеи ваши — не ваши идеи. А желания, как вы говорите — желания ваших частей тела, как физических, так и иных. Те же Краски, те же Предохранители. Поняли ли вы работу Предохранителей?
(Сидоров) — Предохранители защищают от перегорания как бы. Т. е. ты можешь чем-то загореться и себе навредить. А они стараются, может быть, компенсировать это, чтобы не сделать непоправимые какие-то вещи.— Вы помните слово «перегорание». И на этом основываете дальнейшие рассуждения. Но почему-то вы совершенно забыли, что перегорают Предохранители, а не вы. В этом есть совершенно большая разница.
(Сидоров) — Они берут…— Перегорая, они забирают у вас часть энергии, отбирают ваше внимание и тот же интерес. Даже есть… (Срыв.)
— Что-то они сердитые какие-то сегодня, недовольные. Про интерес имеется в виду, что когда даже что-то болит у человека, а у него всё равно есть какой-то… не интерес, а какая-то привычка к этой болезни. И он как бы не принимает всё усилие, чтобы от неё вылечиться. Он считает: «Все болеют, ну и мне поболеть».
(Сидоров) — Принимает болезнь.— Да, он как бы с ней соглашается, как бы заключает некий договор. Эгрегор, как все в последнее время стали говорить, да?
(Сидоров) — А у тебя есть такие эгрегоры?— Да они у всех есть.
(Сидоров) — А как с ними бороться, чтобы болезнь убрать у тебя?— Ну как, видеть себя здоровым, да и всё. Как говорят, если ты сидишь среди воров — бойся за кошелёк. Так и здесь. Если ты будешь среди больных, то ты и сам будешь больным.
(Сидоров) — Как твоё здоровье всё-таки? Есть ощущение, что у тебя, что стоит вмешаться и уделить внимание какому-то компоненту? Там, спина, головная боль, что было раньше. Что сейчас более опасно, к чему присмотреться? Совет какой-то по твоему здоровью, могут дать через тебя? И с чем связаны твои уходы, что Предохранители тебя возвращают, от чего это зависит? (пауза) Может, всё-таки стоит защиту поддерживать?— Мы говорили об иных уходах, не сейчас.
(Сидоров) — Нет, ну я тоже имел в виду, что сейчас проговорили, что тебя возвращали Предохранители, потому что ты уходил душой там, не знаю, на другой уровень и мог бы не вернуться, я так понял.— Хорошо, давайте мы сейчас начнём говорить подробно о его болезни в его состоянии, где все тела прислушиваются.
(Сидоров) — Это будет…— А теперь переложите на себя. Вспомните о вашей мнимости, о вашей боязни заболеть. Как вы думаете, сильно ли характер отличается ваших тел? Если вы сейчас возьмёте энциклопедию болезней, поверьте, очень много болезней, признаков этих болезней найдёте у себя. Если вам кто-то извне начнёт утверждать, что это так, то поверьте, вы будете больны, вы заболеете по-настоящему. А теперь представьте состояние сейчас того же Переводчика. И даже вас, потому что вы сейчас тоже более чувствительны, ибо он не защищается, и у вас идут сейчас обширные беседы. И какой сейчас может быть перенос тех же болезней на вас и от вас? Давайте опустим эти темы.
(Сидоров) — Но защиту всё-таки стоит активировать?— Мы не спорим с Переводчиком, хотя и не согласны с ним. Но мы не будем с ним спорить и не будем настаивать.
(Сидоров) — Имелось в виду, что по хвое был совет, типа такого может что-то, по его здоровью. Но обсуждать сами болячки, конечно, контрпродуктивно. С чем связано применение хвои, на что это влияет?(Миссаров) — Скорей всего это в конце будет.(Сидоров) — Ну подожди, пусть всё-таки, если есть информация. Это энергетический какой-то пласт применения, либо просто профилактика заболевания? (пауза) Ты нас слышишь?— Я да, слышу.
(Сидоров) — Всё-таки защиту включить не хочешь?— Не, не хочу. Ну представь себе, я же вижу, как что сейчас происходит. И вот я сейчас вломлюсь, и скажу: «Всё, ребят, разошлись, баста». И кто я буду? Не, я не согласен.
(Сидоров) — По информации, что большое переселение душ, всё-таки, — есть что-то ещё сказать? Кто это…— Я вообще об этом не знаю.
(Сидоров) — А у них об этом нельзя спросить, у Красок или Предохранителей?— Не знаю я.
(Сидоров) — Ну нас предупредили, что скоро будет большое переселение душ. Т. е. имеется в виду выход за пределы Земли, либо это просто переселение душ? Может быть, Предохранители знают? (пауза) Я так понял, Первые отказались, что это не от них была информация. А от кого тогда вообще выяснилось? Человек за столом сказал это?(Миссаров) — Не было конкретного ответа. Просто они сказали, что это не от них информация.(Сидоров) — Тембр информации, как она произнесена была, похожа была на Первых - «Вынуждены вас предупредить, что планируется большое переселение душ». Причём это было сказано как будто в экстренном срочном сообщении. Как будто они боялись опоздать. Т. е. это было ни с чем не связано, просто в разговоре. Такого, по-моему, раньше не было даже. (пауза) Как самочувствие Переводчика? Если они нам предложили, что состояние не совпадает — может, стоит выйти, нам действительно ограничиться, я считаю, не будет большого сеанса.(Миссаров) — По времени?(Сидоров) — Ну сейчас,давай посмотрим, как будет, и может быть, перенесём потом. Сейчас защита включена, может, будет полегче ситуация. Что происходит, можешь прокомментировать сейчас? (длинная пауза) Я кстати всё-таки про Глеба хотел бы проговорить, потому что действительно меня этот вопрос мучил. Сейчас, конечно, прошло несколько месяцев уже, больше полугода. Вот. Но у меня менялся ответ со временем. Я единственное, что помню, какая мысль у меня последняя была, что его наказывали из-за то, что он не принимал судьбу, хотя он обязан был ту судьбу, которую ему давали, принять, а он рождался как бы, не останавливался, и не принимал, что ему давали. За это его может быть могли наказать. А в итоге, рассмотрев, что он искреннюю любовь всё-таки проявил, а не свой эгоизм, т. е. рассмотрели эту ситуацию с другой точки зрения. Что он действительно любил эту женщину и хотел у неё родиться. И любовь была настолько искренняя и чистая, что он, его эгоизм как бы остался на втором плане, оттого что он привязался и делал, что хочет. Т. е. эгоизм переродился в любовь. Его сначала наказали, а потом взяли в Хранители. И он даже её смог подтянуть, потому что его искренняя любовь, она была, наверно, на таком уровне, что он смог уже распоряжаться многими вещами.— Тогда вспомните эпизод влюблённых, которые будут разлучены временем, ибо один родится сегодня, другой родится через тысячу лет. Т. е. мы говорим о том, что нет выбора, не вы выбираете, когда будете рождаться. А он мог выбирать. Это не подсказка вам?
(Миссаров) — Т. е. подсказка. Есть предположение, можно я его озвучу, если…(Сидоров) — Ну конечно можно.(Миссаров) — Мне кажется, он уже был на то время как бы Хранителем Времени, если мог выбирать. И тем самым получается, он нарушал ход событий, за это и был наказан.— Вы думаете, ряды Хранителей Времени пополняются? Как это возможно? Как можно охранять начало, если вы далеки от начала? Это возможно? Не это есть ли нарушение времени?
(Миссаров) — Скорей всего, да, это и есть нарушение.— Тогда ответьте, могут ли ряды Хранителей Времени пополняться?
(Сидоров) — Тогда выражение «стал Хранителем» некорректно, получается. Либо он стал Хранителем, став в начало. Но теоретически он не может этого сделать, потому что он не может с середины встать в начало.(Миссаров) — Всё-таки, видишь, мне кажется, что он уже был Хранителем на тот момент.(Сидоров) — Ну это только предположение.(Миссаров) — Да, опять же это моё предположение.— Вы нам задавали вопросы, множество вопросов. Давайте будем на них отвечать, вы не одни.
(Сидоров) — Так, вопрос задали, почему нет человека, который должен присутствовать, помнишь вопрос?— Нет, мы говорим о ваших подготовленных вопросах.
(Сидоров) — Хорошо. Нужно ли сделать сборку и проводить сеанс с исправлением неправильного счёта? Получилось ли, вот это первый вопрос.— О нет. Давайте не будем затрагивать счёт. Как бы вы ни старались, вы всегда ошибаетесь.
(Сидоров) — Получилось ли у Мабу собрать…— Нет.
(Сидоров) — …Переводчика?— Скажем так, не успел.
(Сидоров) — Можно ли это сделать за один сеанс?— Можно. Но кто разбирал, тот пусть и собирает.
(Сидоров) — Т. е. обязательно нужно того человека, который этим вначале занялся в результате? Я стараюсь фамилии и имена не называть. Ну понятно, он должен присутствовать, хорошо. Малыш остался на поляне после сборного сеанса, его нужно приводить домой?— Поляна — его дом. Хоть и временно, но это его дом. Он желал пригласить вас на поляну. Но вы упорно не хотите. Вспомните дорогу на поляну, вы шли по этой дороге. И вспомните часы, которые были произнесены. Как вы думаете, были ли вы в это время полностью на дороге, если вдруг вы вспомнили про часы? Может, это была просто игра?
(Миссаров) — Скорее всего, да. Человек не был погружён, получается, если больше обращал внимание на совпадения.— Спрашивайте далее.
(Сидоров) — «Мы вынуждены сообщить о большом переселении душ». Вы можете прокомментировать?— Нет. Мы говорили вам, что не мы говорили это.
(Сидоров) — А, ну, может, просто есть комментарий к этому?— Нет. Мы должны всё решить за вас? Переводчик решил, что это война, это чума. Может быть. Мы не будем ни отрицать, и ни подтверждать. Многие задачи должны решаться вами, и только вами. Мы даже не будем говорить, ошибается Переводчик, не ошибается Переводчик. Решать вам. Но мы подтвердим эту информацию. Как там было сказано, «к сожалению»?
(Сидоров) — Да. «Мы вынуждены сообщить о большом переселении душ».— Хорошо, мы бы добавили слово «к сожалению».
(Сидоров) — Т. е. это выход с Земли, получается?— Спрашивайте далее.
(Сидоров) — По Мабу и по РСТ есть какая-то информация? Интересуются более подробно.— Мы вам говорили о чувствительности Переводчика. Давайте не будем затрагивать эту тему.
(Сидоров) — Угу.— Но мы скажем вам одно — Mабу вернётся. Мы говорили, а если точнее, Переводчик говорил… через него говорил. И знаете, кто объяснил ему, что произошло с Мабу? Человек за столом. Так он его назвал?
(Сидоров) — Угу.— И он говорил вам множество раз о некой синхронизации времён. Параллельные миры, или даже совершенно чужие миры могут неожиданно синхронизироваться по множествам причин, по многим неведомым причинам, посторонней помощи, они могут на какое-то время синхронизироваться. И события, происходящие в одном из миров, тут же повторяются в другом мире. Практически один к одному, только что разные герои. Связь Мабу и Переводчика была достаточно тесной, потому что… Мы говорили бы даже о родственных связях. Всё-таки вспомните о брате Мабу и его сознании, переместившемся в Переводчика. Это родственная связь. Родственные связи практически никогда не рвутся.
(Сидоров) — Я думал, что вообще Переводчик и Мабу — это одна и та же душа перевоплощённая, честно говоря. Ну тогда он разговаривал сам с собой, получается. Ну а почему нет?— Я впервые увидел… Мы сейчас говорим, что это динозавры, ну пусть будет динозавры. Я когда в первый раз их увидел, я удивился ихней красоте. То что сейчас их рисуют, как их рисуют — это всё совершенно неправильно, совершенно непохоже. То нарисуют лысых, то нарисуют волосатых, то с какой-то чешуёй. Ерунда это всё. Они очень грациозны, очень красивые. И я так позавидовал, так позавидовал. Вы знаете, есть некоторые инструменты, позволяющие переселяться. И какое было множество у меня соблазнов, когда я уже старый и вижу молодого, и я могу переселиться в молодого. И что интересно, если правильно пользоваться этим инструментом, то замена не будет никем из них незамечена. Маленький мальчишка превращается в старика, но вся жизнь старика, которая была у старика, переместилась в мальчишку, и он не заметил, что он не проживал этой жизни. Воспоминание будет, что он проживал. А старик, переселившийся в мальчишку, забудет о том, что он был стариком. И он начнёт действительно сначала, как этот мальчишка. Но только подумайте, какова замена? Идеальная замена.
— И однажды Переводчик воспользовался этим: переселился в понравившегося ему динозавра. Но забыл обратной дороги. Ему пришлось прожить долгую жизнь динозавра. О чём он, кстати, не сожалеет. Есть некоторые инструменты, которые были отобраны, отобраны от вас. А как отобрать то, что приросло к вам? Чем вы пользуетесь постоянно. Как? «Конец света», очень удобно. Тот же потоп, даже местный потоп. Вот представьте, происходит местный потоп. Муха превращается в слона. Этот потоп начинает описываться, о нём распространяться по всему миру, по тем ареалам, которые нужно в дальнейшем утопить. (Срыв.)
— Это они говорят, что они создают такую как бы вот вибрацию. Просто так взять утопить всё невозможно, потому что не хватит энергии, большие же миры. А они создают, где-то берут вибрации какого-то потопа. Ну пускай где-нибудь там в деревушке, маленький потопик. Но эта вибрация для людей, которые здесь были — они же ужасны, они же гибнут. И вот эти вибрации начинают распространять по всем местам, которые надо как бы утопить. И в итоге получается, действительно происходит некий потоп. Надо сказать, местная заварушка, какая-нибудь войнушка — тот же самый эффект. Его можно распространить, и тогда война будет распространяться по… (пауза) Какое интересное у меня состояние. Я начинаю говорить от себя, а потом чувствую, как подключение. Кстати, я немножко на них обижен, всё-таки. Потому что когда мы были на поляне, мы как бы говорились, чтоб не было включения, или хотя бы я о них знал. А получается, что последние включения — а я про них-то и не знал. Но вроде как договаривались.
(Сидоров) — Но это же не Первые, они сказали, подключались. Может быть это кто-то без спроса делает, или может кто-то хочет помочь?— Ну как? Ну как не Первые, если Первые? Если они… Понимаешь, вот эти последние включения были сделаны так, чтобы мы даже не могли перепутать, кто подключился. Там было названо, что «нас называют Первыми», Машина сказала конкретно, что её зовут Машиной. А начало времён… (Срыв.)
(Сидоров) — Ну Машина понятно.— Спрашивайте.
(Сидоров) — Машина понятно, что это Машина. А Первые, а Предохранители…— Вы продолжаете говорить с ним? Или с нами?
(Сидоров) — С вами.— Спрашивайте.
(Сидоров) — Как Переводчику быстро… А, ну по болезням не будем, наверно, трогать…— Болезнь ему поможет, по возможности, и по его восприятию.
(Сидоров) — А прокомментируйте, всё-таки сейчас, в принципе, коснулись по потопам, по войне, что передаётся вибрация. Я так понимаю, подселяют вибрации людям, и происходит вот это вот распространение. То, что сейчас происходит, войны увеличиваются по объёмам — это общая тенденция, она будет увеличиваться всё-таки?— Да, она будет увеличиваться. Это довольно-таки заразно, и будет занято очень много территорий войной. Она изменит мир ваш, поверьте. И ещё давно мы говорили вам, что мир изменится ещё при вашей жизни. Но вы зацепились за ГЭС.
(Сидоров) — Хм. Да. Вроде было сказано, что её уберут, потому что она не нужна будет, при вашей жизни. А такое мощное сооружение… Но я предполагал, что это изменения в энергетике, может быть, произойдёт, что не нужно будет использовать силу…— Это желание, чтобы вы не кормили, не давали вашей энергии, воинственной энергии. И вот это ваше сомнение о ГЭС в какой-то мере спасает вас и гасит в какой-то мере… (Срыв.) Человек одарён выбором. Но часто ли он им пользуется? Ему проще идти по проторенной дороге. Ему проще повторить, пусть плохое, но ему проще это повторить, чтобы идти старыми дорогами. Вы любите вторить за других. Вы любите чужие вибрации, потому что боитесь своих. Но это закономерно, это во всём мире. Не вы такие — все такие, все боятся своих вибраций. Это и есть сомнение. Потому что ваши вибрации очень легко усилить. А вы боитесь изменения. А изменения будут огромными, изменения будут очень большими. (пауза)
Однажды к нам пришёл человек, землянин. Обратите на фразу. Человек, и уточнение — землянин. Как вы думаете, для чего нужно это уточнение?
(Сидоров) — Ну скорей всего не только на Земле люди есть.— Люди? Или Человек?
(Миссаров) — Человек?— Что такое люди? И что такое Человек? Найдите между ними разницу.
(Сидоров) — Ну кстати я изучал глубинную книгу, так называемую, Переводчику давал её читать. Там про Луну, и что она управляет, как судьба. Есть компьютер, который на Луне… Ну представляешь, какая информация интересная. И она меняет вокруг пространство, управляя через микророботов, через микробов. Микро… микроб — это переводится как микроробот, представляешь? Есть в этой информации истинное или нет?— Т. е. разницу между человеком и людьми вы не хотите найти.
(Сидоров) — Ну там они как раз показывают, что человек и люди, там это поколения, поколения сущностей, которые на Земле были — это разные поколения, человек и люди. Т. е. это разные касты как будто там утверждают.(Миссаров) — Скорей всего, люди — это обобщённое название вида.(Сидоров) — Нет, ну это понятно, что если единица измерения просто…(Миссаров) — Человек — это тот, кто действительно канонам… соблюдая каноны… вот как имеет направление его душа, т. е. не обманывая ни себя, ни других, соблюдая все эти законы, которые вольно-невольно, но всё-таки есть, определённые. Люди — это, по моему рассуждению, это общество. Можно всё общество, которое на Земле, население, назвать людьми. Но есть в них разница. Не все те люди являются как бы человеком.— Уточните или повторите ваше понимание человека.
(Миссаров) — Моё понимание человека, постараюсь повторить, ну не слово в слово. Это который духовно поддерживает каноны. Т. е. не нарушает законы вселенной и того мира, в котором он на данный момент по тем или иным обстоятельствам проживает. Т. е. есть, наверно, всё-таки определённый свод правил, которые априори нельзя нарушать. И человек, как вы говорили, гражданин галактики — это тот, кто придерживается этих правил, не стремится их нарушить. То бишь, он живёт такой жизнью, которая сопоставима с вибрацией самой вселенной.— Мы не ваши постоянные, которые боятся вас чем-то обидеть. Мы этого не боимся, поэтому, судя по вашему ответу, вы — недочеловек. Я правильно вас понял? Вы же нарушаете, не исполняете всё.
(Миссаров) — Согласен здесь.— Давайте пойдём тогда дальше. А животные? У них нет правил, у них нет сводов, у них нет космических законов?
(Миссаров) — Есть.— Они живут в беззаконии? Чем вы отличаете, от человека животное? Мы относительно недавно, относительно, если брать ваше время, относительно недавно узнали о существовании вашей планеты, о вас. Относительно нас мы теперь знаем её вечность, с самого начала, у нас нет времени, мы живём в начале времени. И говорить о времени с нами — это бесполезно. Мы порой даже не можем понять, о чём вы говорите. И нам интересны ваши рассуждения. Поверьте, не из-за того, что вы уникальны. А просто мы хотим понять, почему вы рассуждаете так. Почему вы разделяете: гражданин галактики, человек, люди, животные?
(Миссаров) — Потому что был задан конкретный вопрос от вас, в чём разница.— А до этого вы не разделяли? Вот вы начали разделять только сейчас, когда мы спросили. (пауза) Животные, хорошо. Давайте попробуем разберём — человек и животные, попробуйте поиграть словами, слогами.
(Миссаров) — Можно я начну? Жив — живой, т. е. имеющий жизнь. Человек — чело, голова, скорей всего. Ну может, я привязываюсь к каким-то древним образам. Как бы в старину называли голову - «бить челом». Век — век, мера наверно его…(Сидоров) — Отрезок жизни.(Миссаров) — Отрезок жизни, да. Опять же, если это можно назвать жизнью.(Сидоров) — А животное — живот. Может быть, оно живёт чисто пропитанием, т. е. у него заложены принципы, и нету столько соблазнов, как у человека. Я не защищаю людей, конечно, это их выбор всегда. Но у животных больше связь с природой, т. е. она встроена в неё, и живёт, чтобы жить. Не пытаясь что-то там испортить в своей судьбе, либо в карме, либо в чужих судьбах. Она живёт, проживая жизнь, просто как она есть.(Миссаров) — Знаешь, что на ум сейчас пришло почему-то? Рожденная самой жизнью — живот.(Сидоров) — Да, встроенная жизнью животного мира.(Миссаров) — Почему пуповина у нас и у животных, вот именно связь вот этой пуповины идёт именно в животе?— Мы начали свою жизнь, когда вселенная была всего лишь только меньше вашего мизинчика, даже меньше вашей молекулы. Тогда начиналась наша жизнь. Ещё не было душ, не было жизни, в вашем понятии. Значит, мы — неживые?
(Миссаров) — Живые.— Тогда что такое жизнь?
(Миссаров) — Жизнь — это скорей всего проявление.(Сидоров) — Развитие. Это образы, которые воплощаются в этой вселенной. Мне кажется, очень сильное слово — образ. Т. е. это и мысль, и сознание, это и желание.(Миссаров) — Можно ли назвать жизнь как изменение?— Мы бы сказали, что жизнь приносит извинен, изменен… (Срыв.) Ну, пусть поговорит Переводчик.
(Сидоров) — Жизнь приносит изменения, ты помнишь, что хотели сказать? Это Хранители были?— Да. Я думаю, что да. У них такой характерный, знаешь, как бы вот. Ну вот, знаешь, есть Краски, как бы Краски, каждая энергия, если её рассматривать со стороны Красок, то она имеет каждые краски. А вот как бы Предохранители, они знаешь, вот такой вот белый, абсолютно белый. И вот они как бы, понимаешь, начинают расширяться, начинает расширяться вот это белое. И начинает разлагаться на множество-множество разных красок. И я, честно говоря, сомневаюсь, что они хранят просто начало. Мне почему-то кажется, что они ещё являются одной из причин рождения миров — участниками рождения миров, а не просто охраняющими начало. Они прямые, те самые, если говорить библейским языком, те самые ангелы, которые помогали отцу создавать мир.
(Миссаров) — Т. е. семь друзей, получается.(Сидоров) — А есть, кстати, цифра, сколько их Хранителей? Или они не имеют цифр?— Спрашивайте.
(Сидоров) — Т. е. мне странно было, что сейчас сказали, что Хранители в начале времён мы были меньше мизинца, и не было душ. Получается, вселенная начала распространяться, расширяться, а там души не было ещё никакой? Т. е. там не было части бога, получается? Или они сами являются частью бога?— Когда-то и вы были достаточно маленьким.
(Сидоров) — Угу. Ну получается, в этом начале было всё, только было в таком состоянии, зародыше? Это получается, искра божья, начало?— Вначале было всё? А как же тогда метался мятежный дух и искал себя? А как же мы тогда будем говорить о создании мира, если уже вначале было всё? Вы сейчас ещё будете говорить о внимании?
(Сидоров) — Ну а где метался этот дух?— Или будете говорить о… (Срыв.)
(Сидоров) — Ну честно говоря, стройной картины… я вроде изучал сеансы, но стройной картины этого начала нет. Т. е. метался дух, т. е. это образные такие эпизоды, но хронологию их я до сих пор себе не составил, честно говоря. Может быть, к моему стыду или невнимательности.— Начало мира — нет ничего. Поверьте, в начале мира нет ничего. Абсолют, который называется вашими словами — нулём. И вот к этому нулю добавляете единичку. Получилось ноль-один. Согласитесь, это рядом с нулём, недалеко.
(Сидоров) — Угу.— Давайте добавлять.
(Миссаров) — Нам продолжать добавлять?— Нет законов, нет слов, которые могли бы объяснить отсутствие, отсутствие всего и вся. И в то же время мы можем сказать, что там есть всё. Нет такого понятия здесь сейчас у вас. И ещё долго-долго вы не будете понимать, что это такое. Вот в этом нуле, в этом абсолюте появляется нечто, нарушающее, исключающее этот нуль, исключающее, мы повторимся. И оно начинает размножаться. Сама себя. Если хотите — самоделением, называйте как хотите. Нет слов, которые могли бы сейчас описать верную картину. И так рождается эфир. Однажды вам Переводчик множество раз рассказывал об… (Срыв.)
(Сидоров) — Об эфире? А этот эфир — это то же самый, что описывают эзотерики, что это он входит в таблицу Менделеева, как первый элемент?— Нулевой элемент.
(Сидоров) — Нулевой элемент. Т. е. действительно он был, и его удалили?— Да, он был. Я хочу сказать, что 7 000 лет назад была совершенно другая цивилизация. И эта таблица была более полной, более подробной. И что удивительно… (Срыв.)
(Сидоров) — Про таблицу Менделеева и цивилизацию.— Я сейчас как будто получил пощёчину. Хе-хе, по губам.
(Сидоров) — Лишнее чтоб не сказал?— Надо сказать, больно.
(Сидоров) — А как называлась цивилизация хотя бы, можешь назвать 7 000 лет назад?— Спрашивайте, давайте продолжим. Вопросы-ответы.
(Сидоров) — Хорошо. Что за персонаж на поляне, можете описать?(Миссаров) — За столом.— Здесь вы немножко неправы. В данном случае он просто был приглашён. Приглашён мальчишкой. А мальчишка о нём не знает ничего, его попросил просто взрослый товарищ. Взрослый он, который находится вне поляны. Надо отметить, я не знаю, почему вам Переводчик этого не сказал, но на этой поляне все маленькие. И человек за столом — ребёнок. На этой поляне могут быть только дети.
(Сидоров) — А какая роль у него, у этого ребёнка за столом?— Там он ребёнок на поляне. Человек за столом нужен вне поляны.
(Сидоров) — Ну человек за столом, какая у него роль? Его воспринимать можно, как кого?— У Переводчика много друзей. Тайных, явных. Для нас многих незнакомых. Со многими мы в ссоре, со многими в мире. Переводчик всеяден, он никому не отказывает. И мы даже не знаем, порой это бывает бедою, а бывает его счастьем. Порой мы завидуем ему, а порой ненавидим. Мы тоже обладаем чувствами. Наши чувства более множественны, чем ваши. И потому больнее воспринимается нами, ибо влияет на множество от… (Срыв.)
(Сидоров) — Всё-таки самый главный вопрос, это изменение Земли, которое вы сказали, при нашей жизни будет. Я думаю, у каждого человека и всё население именно больше этот вопрос волнует. Всё-таки, как быстро эти изменения настанут? Уже 23-24-ый год, о них речь идёт, эти сроки?— Что волнует конкретно вас в этом? Вы боитесь за жизнь, или что? Мы вам скажем: лучшего, к сожалению, вас не ожидает. Но и суперстрашного, которое бы уничтожило вас окончательно, мы тоже вам не обещаем. Мы не пророки и не хотим пророчествовать, потому что вы примете одну из сторон. Переводчик вам рассказывал о некоем эгрегоре. Что такое эгрегор? Это идея. Идея, которая ищет кормильца. Идея не… (Срыв.)
(Миссаров) — Т. е. получается, эгрегор живёт только за счёт энергии своего кормильца?— Нет, эгрегор — это некая… Ну знаешь, кто-то кинул какой-то клич, какую-то идею, да, и начали её многие повторять. Получилось такое вот, она стала обладать энергией. Потом набирается достаточной мощности, количество переходит в качество, и эгрегор становится самостоятельным. И он тогда ищет, заражает других своей идеей, скажем так, чтобы кормильцев было просто больше. Идёт такое распространение, волна такая идёт, заразная такая волна. Надо сказать, что это всё, и та же болезнь, тот же вирус — он так же действует, как тот же эгрегор. И та же война, любые события — они действуют именно так, потому что в первую очередь это эгрегор: эгрегор войны, эгрегор заразы, какой-нибудь вирус или ещё чего-нибудь — это всё эгрегоры. Это всё вибрации. И эти вибрации хотят жить на уровне инстинкта. Они как можно больше собирают себе адептов. Если надо будет — принесут в жертву.
(Сидоров) — Но это искусственно кто-то делает?— Но для того чтобы просто выжить. И потому они обладают свойством подчинять ваше сознание. У них нет своего сознания, у них нет, они пользуются вашим сознанием. Они бессознательны, но они прекрасно пользуются вашим сознанием. Искусственные? Безусловно искусственные. Сама по себе идея не может родиться. И вы не могли зародиться просто так. Всегда есть родитель, всегда во всём. Если хотите, есть родитель войны, есть родитель мира. Если хотите, давайте будем говорить так: всё, что происходит с вами — можно, пусть с натяжками, пусть неверно, но это будет более близкое к настоящему — это игра эгрегоров. И вы всего лишь только одна из пешек этой игры, не больше. Потому что вы подчиняетесь им. (Наверное, там всё-таки было сказано слово «чаще», и это слово очень важно. Чаще мы пешка, но это не значит, что мы пешка: нам дано творчество, нам дана свобода… Да, мы инерционны, мы подчиняемся неким эгрегорам, эгрегорам быть богатым, эгрегорам там ещё что-то, ещё что-то. Мы, конечно, подчиняемся, мы на ниточках, мы некие марионетки на ниточках эгрегоров, но дело в том, что мы выбираем этих эгрегоров. «Фрагмент из дружеской беседы 19.04.2025») И даже когда вы противитесь, противитесь какому-либо эгрегору — это другой эгрегор борется с этим эгрегором. И вы становитесь просто его адептом, его орудием. Вспомните «Матрицу» — фильм. И вы найдёте множество ответов. Одна из вашей причин неудач, именно вашей — то, что вы считаетесь всегда правым. И вы требуете, чтобы было по-вашему. И вы пытаетесь смотреть поверхностно на всё. Я говорю лично о Вас.
(Сидоров) — Обо мне?— Вы множество раз спрашивали о причинах своих неудач. Мы — не те, которые молчим. Мы можем говорить о вас, мы никогда не называли вас друзьями. И мы не можем… (Срыв.) Да, Переводчик вас пытается защитить любыми путями. Спрашивайте.
(Сидоров) — Всё-таки про войну, которая нас ждёт.— Что же вы так зациклились-то? Что ж вы подчинены этому?
(Сидоров) — Я хотел узнать, это на Земле…— Вы живите! Живите, как сейчас живёте! А точнее — живите, и что будет, то будет с вами. Не уходите, не убегайте, рано или поздно вы вернётесь! Если суждено вам погибнуть на Земле, на войне — вы погибнете. Не сейчас, так в следующий раз. Чего вы боитесь? Вы говорите, что вы веруете в судьбу? И слепо ей подчиняетесь. Вы говорите, что верите в волю Бога, и почему-то боитесь. Если вы боитесь — значит, вы не веруете.
(Сидоров) — Честно говоря, у меня нет страха умереть. У меня есть страх больше понять между добром и злом, если есть война, если она действительно есть сейчас. Не просто война, а именно добро побеждает или нет? Или всё-таки нет возможности…— А как вы думаете, враг, если победит, вы что, останетесь для него добром? Вы станете для него злом. Вы сейчас боретесь со злом. Представьте, что зло победило. Тогда оно стало добром, а вы в истории останетесь злом. Логично?
(Сидоров) — Ну, типа победитель всегда прав, перепишет историю.— А как по-настоящему, как вы думаете?
(Сидоров) — По-настоящему, есть, о чём мы говорили, человеческие какие-то принципы, и если они не соответствуют победителю — значит, рано или поздно, это вскроется.— Вы знаете, есть понятие энергии. Есть понятие сохранения энергии. Есть понятие пр… движения энергии. И если смотреть с этой стороны, поверьте, с этой стороны совершенно неважно, как вы погибаете, не погибаете, воюете или нет. Важно, что вы отдали энергию. Конечно, вы можете отдать её мгновенно, а можете в течение всей жизни. Для вселенной это будет всё равно, она не заметит этого. Но есть понятие «Человек», и мы пытались говорить о нём. Чело и век — как вы переводите? Вы переводите, что век, всего лишь только век человек живёт и всё. Мы переводим по-другому: что человеку дано мало времени, но он должен использовать его полностью.
(Миссаров) — С вопросами продолжать?— Я так понял, что они не хотят просто отвечать.
(Сидоров) — По войне?— Да, наверно, да. Ну я понял так, что всё-таки что-то будет. Скорей всего что-то всё-таки будет, довольно серьёзное будет. И надо сказать… (Срыв.)
— О каких войнах говорите вы? Войны были всегда, на психологических уровнях. Вы переносите это на физический. И вы всегда будете воевать. И вам говорили: если вы не уважаете кого-то — не уважаете их богов. Если вы кого-то уважаете — уважайте их богов. Или вы всегда будете жить в войнах. И когда мы говорим: «Уважайте богов», — мы говорим не о богах, а говорим об их укладе жизни, об их привычках, об их понятиях. (Срыв.)
— А я чё?
(Сидоров) — Ну сейчас Россия на стороне добра? Или это всё равно: любая война, это плохо? Эта борьба — она вынужденная, или она не стоила того.— Мы говорили вам сейчас о преобразовании добра и зла, как оно может переменчиваться, быть переменчивым. Вы повторяетесь. У вас вопросы только войны?
(Сидоров) — Нет, конечно. Был повторный вопрос про Принца, это между Луной и Землёй. Вы сказали, что познакомитесь с его обитателями — вопрос такой задали ребята. Есть какая-то информация ещё по этому поводу? Чёрный карлик.(Миссаров) — Чёрный принц.(Сидоров) — Чёрный принц.— О нет. Если так рассуждать, тогда их четыре Принца. Один Принц несуществующий, выдуманный фантастами. В принципе чаще говорят о нём. Другой Принц, это просто осколок, но не подумайте, что осколок ваш, иной, чужой. Есть Принц обитаемый, мы повторимся — обитаемый. И о нём, скорей всего, говорили.
(Сидоров) — Время, когда мы познакомимся с его обитателями…— Как вы любите точности и подробности.
(Сидоров) — Ну это уточнили ребята. Тогда вопрос другой…— Мы просим вас, раз уж мы обидели Переводчика и обманули его в какой-то мере, и сделали включение — ознакомьтесь подробнее с включениями, со вмешательствами в его монологи.
(Сидоров) — Вам повторить, что это были за включения?— Вы не слышите нас.
(Миссаров) — Они просят, чтобы мы внимательно прослушали, что говорил он, и почему было включение, для чего. Чтобы мы смогли, как сказать, расширенно на это смотреть. Т. е. им пришлось самим тоже пойти на какие-то резкие действия, чтобы прервать, как я понял. Правильно я понимаю сейчас в данный момент, о чём говорили?— Давайте отвлечёмся и поговорим о вашей внимательности.
(Миссаров) — Хорошо.— О левой руке вы слышали. В принципе, вас она как бы сильно не интересует. Давайте о правой. Если правая рука стоит — это говорит о том, что Переводчик от вас не защищается, и тогда говорит Переводчик. Посмотрите запись, вы это заметите. Сейчас руки стоят, но говорим мы, не Переводчик. Как вы думаете, что это обозначает?
(Сидоров) — Что Переводчик позволяет вообще делать всё, кто что хочет. Получается, он определил, что Краски, все общаются, и он говорит: « я на них смотрю и не хочу прерывать».(Миссаров) — Он закрывается от других.(Сидоров) — Нет, сейчас защиты никакой нету. Рука должна ходить, чтобы защита была.— Мы повторимся. Внимательно! Когда рука Переводчика не двигается — говорит сам Переводчик. А сейчас говорим мы, но рука не двигается. О чём это говорит? Ну повторитесь, ну просто повторитесь. Говорит Переводчик с вами, рука не двигается, ну просто повторитесь. Рука не двигается, а говорим мы. Значит, мы говорим с вами, но не с вашим сознанием… (Срыв.)
(Миссаров) — Т. е. получается…— Я просто пытался, чтоб они прям с вами поговорили, как со мной. А вы что-то упёрлись.
(Сидоров) — М-м, ничего себе. Ты бы хоть предупредил такие вещи. Ну это, конечно, было бы интересно. А вообще это возможно, подключаться? На это какие-то свойства указывают? Мы можем вообще или нет, или это только от нас зависит?— Познакомьтесь со включениями. Вы найдёте там множество ответов, и на этот вопрос тоже. Как вы думаете, неужели мы, разговаривая с Переводчиком… Он нас попросил о том, чтобы мы не включались, или хотя бы он замечал наше вмешательство. И мы нарушили просто так?
(Миссаров) — На то были веские обстоятельства, что вы нарушили.— Мы надеялись на подготовку, мы надеялись на другой ход сеанса. (Срыв.)
(Сидоров) — Другой уровень. Они хотели, чтобы мы сами напрямую подключились к Первым.(Миссаров) — Беседу провели.(Сидоров) — Ну попробовать подключиться попытка была, чтобы мы не просто слушали, а могли слышать.(Миссаров) — Ну понятно почему как бы Переводчик разрешает… Не разрешает, а…(Сидоров) — Даёт возможность.(Миссаров) — Даёт возможность нашим Краскам всем общаться.(Сидоров) — Он настраивает нас. Я кстати чувствую… у меня есть… сейчас энергия настолько сильно излучает, что я когда провожу руку относительно другой руки, я чувствую прям какой-то сквозняк, воздух, поток.— Пропустите один вопрос, и возьмите второй вопрос по списку вашему и попробуйте ответить сами.
(Миссаров) — Хорошо. Второй от начала который, или на том месте, на котором мы окончили?— Есть смысл в упорядоченности? В чём вы видите разницу? Ответьте на любой вопрос. Почему вы так любите цепляться за какие-либо точности? Эти точности губят вас, эти мелкости уничтожают вас, ибо вы… (Срыв.)
(Сидоров) — Три вопроса вначале: почему не было участника третьего нашего, четвёртого; почему не позволил у себя провести сеанс… Ты не помнишь эти вопросы вначале?(Миссаров) — Помню.— Мы говорим о ваших вопросах.
(Миссаров) — О наших вопросах.(Сидоров) — О наших вопросах.(Миссаров) — Я поэтому и спросил.— Почему у вас такой ум…
(Сидоров) — Да, прошу прощения. Мы обвинены, каков статус обвинения сейчас?(Миссаров) — Мы должны ответить на вопрос сейчас. Мы зачитываем вопрос, и отвечаем на этот вопрос.(Сидоров) — Он говорит, пропустите второй… на третий?(Миссаров) — Да.(Сидоров) — Ну,малыш остался на поляне, я задавал этот вопрос.(Миссаров) — Ну сейчас мы будем отвечать. Зачитывай.(Сидоров) — Малыш остался на поляне, вопрос? Я думаю, да.(Миссаров) — Ну моё мнение сейчас, наверно, будет нечестное, если мы уже слышали ответ как бы и ответим ещё раз. Давай ещё вопрос какой-нибудь выберем, на который ещё мы не отвечали, и не был задан в этой беседе. Так будет более честнее по отношению и к нам, и к ним.(Сидоров) — Ну вот вопрос важный. Есть информация, что за столом… Стол Печали, что мы обвинены как Земля, и каков статус этого обвинения сейчас? Т. е. может быть то, что сейчас происходит в мире, это исполняется это обвинение? Т. е. ставится под сомнение, как будто нас испытывают?(Миссаров) — Нет, то, что происходит в мире, это скорее всего проявление человечества. И не надо сейчас нашу вину человечества скидывать на кого-то.(Сидоров) — Т. е. ты хочешь сказать это не влияние?..(Миссаров) — Это вся вина лежит как бы и прямым, и косвенным образом на нас самом как бы виде человека.(Сидоров) — Ну экзамен сейчас, получается. Экзаменуют по человечности, т. е. чего стоит человек. Какие принципы желания свободы он исповедует, получается. Чем сложнее ситуация, тем больше проявляется человек.(Миссаров) — Ну видишь, испокон веков принципы менялись, менялись желания у человека. То, что сейчас происходит, происходило и в другие времена. И в более ранние, и я думаю, поддержу наших собеседников, и которые будут происходить.(Сидоров) — Ну я не говорю об уникальности ситуации.(Миссаров) — Нет-нет-нет. Я тебе говорю о том, что почему идут войны. Видать, как вид, чтобы систематически… как правильно это назвать… м…(Сидоров) — Ну ты заканчивай.(Миссаров) — Да, я сейчас закончу. Вот, в голову пришло. Войны будут всегда, можно это назвать так. Почему? Кстати мы с ребятами тоже пытались, разбирали этот вопрос и отвечали на него. Пока есть вот эти желания такие, пока есть вот эти деления, они будут продолжаться. Во все времена, во все века, даже во время зарождения самой Земли, были войны. Даже на уровне, т. е. можно объяснить и горных пород. Т. е. было море, начало вытеснять сушу, стараться вытеснить, потом это всё улеглось, вошло в общий тандем. Потом появились животные виды, эти виды начали бороться за место. То же самое, можно обозвать как войны. Потом появились другие виды, эти виды начали бороться с теми. Т. е. для продолжения своего вида, для его существования, если можно объяснить, процветания, должен быть какой-то эффект борьбы. Эффект борьбы, потому что, если ничего не делаю, то рано или поздно ты останешься на месте.— Давайте мы вам поможем. Каждый из вас молча, не вслух, попробует от единицы до девяти представить цифры. Представить как угодно, в цвете, в геометрии — как угодно. Но постарайтесь каждую из цифр, одну цифру, чтоб не затягивать время, представить как можно глубже, описать её. У себя внутри описать её, дать ей образ. Любую цифру, не называя вслух. Попробуйте растворится в этом.
(Сидоров) — Я представил цифру и вижу её как открытую дверь. Оттуда свет. И он лучом бьёт в темноту.— Вы не слышите нас. (длинная пауза) Есть возможность побыть Красками. Каждый герой, которого вы услышали, есть и в вас. И вы научитесь их понимать, когда вы будете хоть немножко, хоть чуть-чуть, хоть приближённо, пускай хоть искусственно, но будете ими. Если вы хотите пользоваться Красками — вы должны сейчас стать Краской. Если вы хотите описать какую-либо цифру — вы должны описать её со стороны Красок, нарисовать её красками, а не просто словами. Мы не просили произносить вслух. Произнесённое вслух — есть ложь. Мы просили вас просто представить, и не больше. И чем чаще вы будете это делать, любой предмет, не только цифры — любой предмет — возьмите любой предмет и представьте его. Обрисуйте его как можно подробней, как можно внимательней. Осмотрите его, возьмите, опишите его, используя вашу логику, ваше мышление, куда можно применить. Тут же вы включаете фантазию. Почувствуйте разницу. Когда вы держите что-то в руках, и вы знаете, что это за предмет — представьте, для чего и как он тут работает. А теперь этот предмет попробуйте применить в другом месте. Ещё в другом, ещё в другом. А потом попробуйте его одушевить, будто он живой. И будто он рассказывает вам, вашими словами, пусть вашими словами, рассказывает вам о своей жизни. Как этот болтик в каком-то двигателе работал, потом как его изготовили, как он потом потерялся, и он долго валялся в мастерской, а потом нашёлся, и опять его применили — хотя бы такой пример. И вы как бы чувствуйте себя этим болтиком, просто опишите. Вы сперва описываете сознанием его истинную работу, а потом вы пытаетесь описать его мистически состояние.
И здесь вы уже включаете фантазию. Благодаря этой фантазии, открываются некие врата, которые позволяют вам уже рассуждать о мистическом. И тогда вы уже сможете поговорить с Красками, с Предохранителями. И тогда вы поймёте, что Предохранители отдают свои жизни ради вас. И вы поймёте их боль, что они умирают, а вы этого даже не замечаете. Как они пытаются вас отвлечь от ваших страданий. Ну конечно, порой они приносят другие страдания, чтоб отвлечь вас от этих страданий. И вы принимаете их как зло. И вы представьте их состояние. Они пытаются вас вытащить, спасти вас. А вы приняли их за зло. А вы попробуйте встать на их место. Не бойтесь фантазировать. Вы же рассуждаете логически, и даже вопросы ваши логические. «В каком состоянии находится сейчас обвинение?» Вы сейчас говорите о количестве, о качестве или о чём-то другом? Попробуйте, уйдите от сознательного. Не бойтесь фантазировать, создавайте чУдные фантазии, какие угодно. Не бойтесь ошибиться — это фантазии. И вы тогда поймёте, что такое астрал. И вам уже не надо будет бегать в этот астрал через какие-нибудь «грибочки». Вы уже будете видеть его сами, потому что вы будете автором, одним из авторов, одним из создателей этого астрала. А значит, вам будет допуск туда. А пока вы логичны, вы будете жить в логичном мире, и ни о каком астрале вы не можете говорить, не можете рассуждать. Всё это будет только логическое рассуждение, и не больше. Поймите, астрал больше существует… к нему легче добраться через чувства, через ваши фантазии, как бы вы ни фантазировали. Вам говорили об астрале, что это есть некая материальная, безусловно. И там тоже есть горы. Но вы должны помнить, что эти горы могут меняться. Эти горы могут прийти к вам, если вы к ним не идёте. Вы можете менять русла рек. Но не просто так, сперва вы будете делать это хаотически, не понимая, для чего и как. Потом вы уже будете создавать там свою жизнь. И вы будете чувствовать себя там неким богом, потому что это будет создано, эта река будет создана вами. Вы создали, вы задали ей русло, глубину и все остальные параметры, которые вы так любите. Вы поставили горы, вы поставили здесь вокруг ре… (Срыв.)
— А вот вам и человек за столом. А я думал, что он молчит.
— Спрашивайте далее.
(Сидоров) — Я, честно говоря, сейчас представил, как можно в астрале. Не знаю, в астрале, не в астрале, т. е. я представил, что я в парке, я представляю, что здесь течёт река, хотя её там не может быть. Но я её спокойно представил и ощутил, что можно её, представляя туда, вложить, чтобы она там была. Т. е. как пластилин можно менять реальность по ощущениям. Просто нужно видеть это, как будто это есть, и это может там стать.— Не просто представьте, а просто проживите на этой реке. Человек за столом прав. Мы не поспорим с ним.
(Сидоров) — В чём он прав?— О том, что он сейчас говорил вам. Об астрале, о вашей фантазии.
(Сидоров) — А, это он говорил.— Вы невнимательны.
(Сидоров) — На самом деле я благодарен, потому что реально какое-то было ощущение. Когда был разговор про болтик этот, у меня тоже было ощущение, что я с точки зрения этого болтика смотрю в комнату. Т. е. можно через каждый предмет, любой маленький, через его жизнь увидеть жизнь другую. Т. е. представляешь, вот этот шурупчик лежит в углу. И ты с его взгляда, его молекулами ощущаешь пространство, где он находится. И можешь через каждый предмет видеть пространство. Это на самом деле всё я чувствовал, я же не выдумываю сейчас?— Вы нас спрашиваете?
(Сидоров) — Нет, просто, может быть, я сам себя обманываю, но я это чувствую.— Мы говорили, точнее человек за столом говорил о фантазиях, и не бойтесь их. А вы тут же начинаете оправдываться. Начинаете сомневаться. Ищете подтверждений.
(Сидоров) — Но это очень интересное было ощущение. Я никогда не ощущал такого.— Спрашивайте далее.
(Сидоров) — Вопрос от меня. Что недавно, ну давно уже были предсказания, что с Сибири, с России найдутся новая религия, либо знание, которое изменит общество, и всё-таки оно будет… Все религии сменятся новой. Она как бы старая, но новая, как языческие поклонения солнцу что ли, что-то такое. Можете прокомментировать это?— Вы предлагаете прогноз? Гадание?
(Сидоров) — Нет, прогнозов уже достаточно. Вопрос в том, что…— Конечно, будет смена религии, как вы думаете. Естественно, будет. Но она не будет отрицать старые религии. Как вы выражаетесь, новое и старое. Нет понятия религий новых и старых, — есть понятие ложных религий и более правдивых. И опять же, мы будем говорить о религии или о вере? Религия? Политика — тоже религия. Физика — тоже религия. Ибо это описание и верование в эти описания. Мы можем смело сказать, что любая наука — это религия.
(Сидоров) — А то, что с севера, с Сибири придёт это знание — это правда?— Мне кажется, что да, только какое это имеет значение сейчас нам?
(Сидоров) — Ну я это связываю, что будет какая-то катастрофа, и в Сибирь все стянутся, народ как бы. Оттуда будет возрождение нового человечества.— Всё циклично, всё циклично. Если посмотреть сейчас, по-настоящему посмотреть те же биологические слои, даже так, чисто через науки, то мы увидим, что цикличность — она достаточно большая. И мы пытаемся просто это время увеличить. Если посмотреть сейчас историю, более внимательно историю, то мы увидим, что очень множество событий просто повторяется один к одному. Меняется только название царя и правителя, и всё. А всё один к одному. Так может, это было только одно событие, а не столько большое множество? Или эти события были в совсем других эпохах, а не в этих. Я мог бы смело сказать, что… могу сказать, что конец света, как в нашем понятии, да, всемирный потоп, был относительно недавно. Я могу сказать, что очень многое сейчас сохранилось, и даже те же церкви — это тоже «карго». Но это никак не отрицает роль церкви сейчас.
(Миссаров) — Ну на данный момент же у церкви всё-таки особое влияние, правильно же понимаю? Т. е. сейчас люди больше прислушиваются к политике, нежели к церкви. Своего рода, смена периодов. В своё время церковь имела влияние, потом на их место переходили политики. Потом опять приходил церковь. Ну не хочу прям акцентироваться на слове «церковь», ну как бы… Хорошо, церковь. И опять приходили политики, т. е. в этом цикле идёт постоянное взаимозамещение.— Мы видим уменьшение заряда.
(Миссаров) — То, что заряд ослаб?— Человеку свойственно верить во что-то. Именно энергия веры позволяет ему жить. Мы здесь немного неправы, мы говорили, как о человеке. Наша ошибка в том, что мы должны сказать всё-таки о всех. Вы проводили опыты, печальные опыты с теми же мышами, которых топили. И в момент… Недолго, они недолго держались и погибали. Но некоторых вы брали, спасали, давали передохнуть им — и опять бросали топиться. И они продержались намного дольше. Почему, потому что у них появилась надежда, вера.
(Миссаров) — Получается, они её прочувствовали на своём опыте, и это дало им приток той силы, которая помогала им, правильно? Т. е. эта надежда, это достаточно-таки сильная…— Пока вы будете рассуждать терминами, сухими терминами, будет трудно разговаривать с вами, и будет трудно вам самим расти. Используйте языки попроще, попробуйте играть чувствами. Не будьте просто матема… (Срыв.)
(Сидоров) — Я кстати сейчас себя почувствовал мышью, которую уже вытащили и опять её бросают, и она стала бороться, потому что ждала этот момент, что она дотерпит до него, когда её вытащат.— Спрашивайте.
(Сидоров) — Вопрос хотел по книгам, которые Переводчик с его слов уничтожил. Какая судьба, и действительно ли сейчас нет возможности их найти?— Переводчик уничтожил свои копии.
(Сидоров) — А остальные копии найдут свой путь?— Найдут. Мы должны повториться «рукописи не горят»?
(Сидоров) — Ну хотелось понять, там срок назначался, по-моему 11 лет, это было несколько лет назад. Т. е. срок не изменился относительно событий, которые новые случились?— Может быть изменения. Всё-таки вы живёте не днём сурка.
(Сидоров) — Но в ближайшее время мы сможем эти книги увидеть? В ближайшие годы хотя бы? Вопрос. А эти книги, они никак не связаны с новым знанием, которое обозначалось, что будет новая религия, новое знание? Это не один пласт информации?— В одной из глав описывается история допотопного мира и причины потопа. Подтверждением фактов, описанных в ваших религиях с научной точки зрения. В другой главе описывается это же событие, но уже с мистических сторон. В одной из глав описывается некое строение, некая структура вселенной, описание миров. Как сказано в книге, будем использовать эти термины: миры проявленные, непроявленные, зависимые, случайные, временные. Как вы можете представить временной мир?
(Сидоров) — Временный или временной?— ВременнОй. ВрЕменный мир. Но было б правильнее сказать — временнОй. Хотя врЕменный, в вашем понятии, наверно было бы ближе.
(Сидоров) — Ну т. е. получается, который только на какое-то время вспыхивает и погасает?— Это похоже на ветвь?
(Миссаров) — Да, похоже. Как, например, фантазия, ты фантазируешь, на данный момент как бы ты создал мир в своих фантазиях: писатель, художник. Но только у писателя, почему они живут, потому что есть субъект, который читает всё это. Т. е. продолжает его фантазию. А например, я, как если смотреть со стороны индивида, я сижу в своих мыслях и что-нибудь представляю в фантазии: я создал мир, и переключусь на что-то другое, он как бы свернулся. Если можно это, конечно, так обозвать, что свернулся.— Хорошо. Теперь представим, вы написали некую книгу… Но давайте начнём по-другому. Вы в уме нарисовали некий мир. Сколько много энергии он имеет? И как быстро, и как долго он будет существовать? Пока вы живёте. Он умрёт вместе с вами. А может, и раньше, если вы перестанете его поддерживать.
(Сидоров) — Ну да.— Хорошо, вы написали книгу. Она вышла большим тиражом, и множество читателей познакомилось с вашим миром, и впечатлились вашим миром. Мир исчезнет после вашей смерти?
(Миссаров) — Нет, он будет продолжать жить.— Хорошо, пойдёмте дальше. Книги уничтожили.
(Сидоров) — Но остались истории об этих рассказах.— О, не говорите об истории, вы так прекрасно её переписываете. Вы не знаете настоящих историй. Итак, книги уничтожили. Мир остался?
(Сидоров) — Если его не поддерживают мыслями и воспоминаниями, то он постепенно исчезнет.(Миссаров) — Ну здесь да, я думаю, двоякое такое. Если о нём забыли, об этом мире, то он, наверно, уже всё. А если его поддерживают, о нём есть воспоминания, то он продолжает так же жить. Так же как песни у нас в данный момент существуют.(Сидоров) — Подожди, а те, кто в этом мире живут, они могут сами себя поддерживать?— Вы уже говорите об эгрегоре?
(Сидоров) — Я говорю о том, что этот мир сам по себе…— Давайте пока не будем говорить о других вещах, давайте всё-таки пока об этом. Значит, вы решили, что мир погибнет, если о нём не будут вспоминать. Тогда в чём разница от мира зависимого? В перечне есть и зависимые миры. В чём разница между временнЫми, времЁнными и зависимыми?
(Миссаров) — Ну видать, зависимые — это те, которые зависят от каких-то обстоятельств или определённых условий, чтобы они существовали. Т. е. без этих определённых условий они не могут существовать.— Ну тогда это все миры зависимые, абсолютно все.
(Миссаров) — Ну если рассуждать так, то да.(Сидоров) — Ну врЕменные — которым мы уже дали отрезок времени, наверно. Или какую-то задачу поставили, чтобы он её исполнил. И после этой задачи он свернётся.— Давайте спросим по-другому. Если вы рассуждаете верно, тогда вы ставите на один уровень и ваш мир. Всё-таки он находится в одном перечне.
(Миссаров) — На уровне вы в каком имеете в виду?(Сидоров) — Ну эти названия: врЕменные и т.д. Т. е. наш мир в перечень входит, получается.(Миссаров) — ВрЕменных миров? Ну скорей всего, да. Если есть понятие у нас «цикл», и если эти миры придерживаются этих циклов, то вероятно, что…— Мы говорим о перечне. Значит, мы говорили о разных мирах, которые приведены в этом перечне. Если какой-то из миров, о котором вы сейчас говорили, временный, и который развит от вашей фантазии, он стоит в одном ряду с миром, в котором вы сейчас живёте, в одном перечне, то значит, тогда они обладают одним и тем же уровнем? Подумайте и об этом.
(Миссаров) — Нет, скорее всего нет.(Сидоров) — Ну, миры, которые мы придумываем, в астрале, например, и мир, в котором мы живём, он придуман более мощными наверно богами, теми же Хранителями, которые его задумали, и его подпитку выполняет множество разных свойств.— Спрашивайте далее.
(Сидоров) — Короче, мы не смогли раскрыть тему, да? По книгам всё-таки ещё раз хотелось узнать. Мы сможем их увидеть в ближайшее время?— Лично о вас? О каждом из вас? Т. е. мы должны сейчас сказать о сроках вашей жизни?
(Сидоров) — Ну если книги, сказали, через 10 лет должны выйти, надеемся, что…— А мы говорили о дне сурка. Не до книг… (Срыв.)
(Сидоров) — А для чего был вопрос про участника, который не захотел предоставить помещение, и не захотел участвовать, вы как думаете? Вы не ответили на этот вопрос тоже.— Вопрос был задан вам. Давайте мы повторим ещё раз, потому что мы чувствуем, что вы не расслышали. Почему один из участников отказался участвовать? Другой участник не предоставил свои апартаменты? Заметьте, не жильё — апартаменты. Пусть… И третий ваш.
(Миссаров) — Почему-то всегда на третьем вопросе…(Сидоров) — Подожди, я понял, скорее всего…(Миссаров) — Домашнее задание.(Сидоров) — Да, третье домашнее задание.(Миссаров) — Просто хотелось бы до конца дослушать, как звучит, чтобы не изменять.(Сидоров) — Я понял, почему они не дают. Это преграды, чтобы мы совершили сегодняшний сбор. Т. е. это получается, обратная связь, поэтому идея собраться и провести контакт. Наверно, нехороший момент всё-таки сейчас. Это как раз влияет на то, что сказали, что энергетическая составляющая сейчас не очень хорошая.(Миссаров) — Ну, по энергетической составляющей, скорее всего то, что сейчас происходит вообще в мире, тоже влияет, имеет свои отголоски, да. Также и наше состояние здоровья, много-много факторов, которые влияют на это. Что ещё может влиять? Я признаюсь честно, у меня недавно была семейная проблема, я очень много энергии негативной выплеснул, можно сказать, или в себя, не знаю, как правильно описать. Это тоже является наверно этим фактором, чтобы не обманывать ни себя ни других.(Сидоров) — Т. е. энергетический фон сейчас у нас не такой хороший.(Миссаров) — Нарушен, да.(Сидоров) — Кстати, вопрос ещё. То, что нам давал Мабу или, по-моему, Первые возможность руками лечить — это ограниченный был период, или до сих пор это действует?— Да нет, это никто не отнимал.
(Сидоров) — Т. е. это можно развивать, пользоваться этим и делиться?— Конечно.
(Сидоров) — Хорошо.(Миссаров) — Вот такой вопрос хотел бы. Ну, мы с вами вместе порассуждаем, задать вопрос Переводчика, если это возможно. Про мальчишку, почему он сурово, по рассказам Переводчика, на поляне посмотрел на него? Я понимаю то, что есть какие-то не то что обиды, то что мы её не можем выполнить, своё домашнее задание, может, из-за этого он сурово посмотрел. Каковы причины, почему так получилось?— Мы не поняли вопроса. Кто на кого посмотрел?
(Миссаров) — На поляне мальчик. Когда они все вместе собирались, он немножко, ну не сурово, с укором посмотрел на Переводчика.(Сидоров) — Ты откуда это взял?(Миссаров) — Это есть.(Сидоров) — Где?(Миссаров) — Это вот недавно.(Сидоров) — Ну а почему я не понимаю, о чём ты говоришь? Может быть, ты что-то не понял просто?— Нет, здесь варианты возможны. Переводчик имеет право на личные, которые мы пытаемся не затрагивать. Надо сказать, что мы не ограничены ни в чём. Мы можем сделать множество. Но мы не будем этого делать. Потому что мы помним, что мы были когда-то такими. И мы помним, что такое насилие, и к чему оно приводит, даже если это насилие от добра… (Срыв.)
(Сидоров) — Как состояние?— Сейчас мне как-то трудно и их удерживать, чтобы они разговаривали с вами, и вы. Потому что я просто чувствую вас как энергию.
(Сидоров) — Плохая энергия от нас?— Бетонные, что ль, какие-то.
(Миссаров) — Может, зажатые? Ну говори как есть. Если зажатые…— Ну как-то зациклились, как-то вы не расслабляетесь. Вы даже не пытаетесь расслабиться, как-то знаешь, даже по вопросам чувствуется, что как бы напряжены, пытаетесь что-то как-то слова какие-то что-то подбирать, ну я не знаю. И вы как-то, вот знаете, как упёрлись в какую-то одну линию, вас пытаются свернуть, а вы продолжаете, продолжаете. Вам пытаются намекнуть, что можно по-другому поглядеть на эту же проблему. А вы опять так же. Понимаете, как-то вот узким лучом, пытаетесь некой иголкой. Я почему-то помню хорошо, когда была попытка произнести слово «игла», я заткнулся, я заткнулся, потому что увидел вас. Вы некая иголка, которой пытаетесь проткнуть. А есть множество других вариантов. Есть рядом дырочки, в которые спокойно можно было бы пройти. А вы пытаетесь пробиться через что-то, через свою какую-то. Говорите каким-то языком таким говорите, вопросы задаёте такие напряжённые. И задаёте всё время в одном направлении.
— Надо сказать, что это обоюдное. Если нет защиты, то Предохранители, Краски, беседуя с вами, могут влиять и на Переводчика, и на вас. Мы говорили о чувствительности Переводчика в данном состоянии.
(Сидоров) — Это опасно?— Мы говорим о чувствительности в данном состоянии и возможность, эта чувствительность позволяет беседовать с самими собой, со своими Красками, Предохранителями, и мы вам это тоже говорили. И мы согласны сейчас с Переводчиком, а если быть точнее, с Красками. Их диалог, их монолог, который Переводчик попытался произнести сам вам. Но мы повторимся, между ними был диалог. А Переводчик вам — в монолог. Потому что вы не слышите.
(Сидоров) — Угу, я понял. Т. е. Краски между собой нам подсказывали, что нельзя в таком напряжении вести диалог, а можно по-другому.— Вы говорили о множестве вопросов. Спрашивайте.
(Сидоров) — Как понять ту самую фразу монахов: «Прошлое и будущее — как сжатый кулак»?— Когда вы не будете разделять на прошлое, на будущее, когда вы будете знать свою историю, а не разделять, — а это только в том случае, если вы знаете свою историю, если знаете своих предков, — тогда вся сила предков и вся сила будущих поколений будет в вас. Это будет некое единое, которое очень трудно разбить. А для того чтобы разбить вас, надо убрать ваше желание о будущем, и занять настоящим. Той же войной, теми же болезнями, бедами. Чтобы вы не думали о будущем. Чтобы вам некогда было подумать об этом. Также можно и нужно убрать у вас историю, исключить. Внушить вам, что предки в принципе жили и жили когда-то, мне они не нужны. Вы помните о своих прадедах?
(Сидоров) — Нет.— О каком кулаке тогда вы говорите? Как легко вами управлять. Если вам сейчас внушить, что когда-то были арийцем — вперёд. Вы… (Срыв.) Переводчик пытается вас защищать любым путём. Даже здесь. Как нянька над вами. Когда-то и мы так действовали. Когда-то и мы так нянчились. А потом вдруг поняли, что делаем только хуже. Потому что стоит только отойти нам в сторонку — и вы теряетесь, вы не знаете, что делать. И всё-таки мы хотели бы напомнить вам о нашем вмешательстве.
(Сидоров) — Каком именно вмешательстве? Про фразу? Мы можем ещё вопросы задавать, или лучше по состоянию Переводчика закончить?— Спрашивайте.
(Сидоров) — Когда снимут на планете ограничения по перемещению границы, будет свободное перемещение между странами?— Когда вы начнёте жить мирно.
(Сидоров) — А вот эта ситуация, которую мы ожидаем, катастрофа либо война, она…— Вы ждёте готовых решений, т. е. вы не хотите принимать участие в раскрытии границ. Вы не хотите мира и не хотите войны, вы просто ждёте и спрашиваете о сроке, когда это произойдёт.
(Сидоров) — Это искусственно всё-таки, или это те, кто на Земле живут, делают столько войн и эти все изменения?— Мы говорили вам, что все ваши действия искусственны. Поверьте, все. Разница только в том, кто создаёт, кто автор этих событий. Поверьте, тот же вулкан, он тоже искусственнен, природное явление. Но зачем нужно было планете пробудить вулкан? Значит, была для этого причина? Была. Значит, есть авторы этих причин? Есть авторы всех событий, абсолютно всех событий. Вы говорили, что нет случайностей, и тут же говорите об искусственности. Но если нет случайности, значит всё искусственно?.. (Срыв.) Мы перестали доверять вам. Поэтому не говорим о счёте, и потому вы имеете, что имеете.
(Сидоров) — Счёт лучше применять всё-таки или нет? Или это опасно опять по ошибкам?— Чтобы у вас не было обид на данный сеанс, мы говорим вопрос о конкретике, то мы вынуждены повторить. Нянчиться с вами — вредно для вас же самих. И ожидания готовых ответов… Вы порой даже не затрудняетесь задать вопросы, вы просто ждёте готовые ответы, и даже не задавая вопросы. О какой самостоятельности говорите вы? А мы хотим, чтобы вы были самостоятельны. Совершенно самостоятельны. Если вы будете самостоятельны — тогда меньше будут управлять вами, и тогда вы уже будете создателями, будете авторами всех событий, что происходят с вами. Будут тогда выполняться ваши желания, а не как вы сейчас пытаетесь поверить в то, что вы выбираете события, которые вам нужны для какого-либо обучения или ещё чего-либо. Этим вы пытаетесь оправдать своё бездействие. Кстати, оправдать те же войны. Что вы некий наблюдатель, некий испытатель. Вы пожелали участвовать в военных событиях, ещё что-то. Как здорово вы придумали, какая интересная новая религия, говорящая о том, что вы свободный наблюдатель, свободно перемещающийся по мирам, которые вам сейчас нужны. Вы выбираете эти миры — что вы выбираете? Если бы вы даже выбирали, вы бы просто гадали, потому что вы не знаете, что вам надо. И тон наш нравоучительный… Можете обижаться множество раз, что мы разговариваем с вами таким менторным тоном. Зато услышите. И не… (Срыв.)
— А я их злючками обозвал.
(Сидоров) — Кем?— Злючками.
(Сидоров) — Злючками.— А они смеются.
(Сидоров) — Скажи, корабль собрать пассажиров всё-таки есть ещё возможность?— Возможность есть всегда.
(Сидоров) — Ну они тебе могут подсказать, в каком направлении двигаться нужно? Просто я так понял по нашему разговору последнему, что ты не знаешь.— Ну они потом ещё будут за меня рулить? Они за меня будут на этом корабле что-то всё делать? За каждым из нас, за каждым членом Экипажа будут что-то делать? Зачем тогда вообще нужно что-то, пускай Первые сядут в этот корабль, поплавают. Раз уж они будут всё делать.
(Сидоров) — Всё-таки по этому Столу Печали, обвинению Земли — есть какая-то информация ещё?— Есть обвинение. Есть обвинение. Но вы же помните, что тот, кто обвиняет, должен прожить жизнь здесь. Должен прожить. Естественно, что… И вы ещё должны помнить, что если вдруг не подтвердится его обвинение, то все его требования о наказании будут выполнены на нём самом. Помните же, да?
(Сидоров) — Да.— Ну представьте теперь, что он должен сделать. Он обвинил Землю. Он должен доказать, что Земля виновна. Естественно он будет устраивать войны. А мы будем как дурачки бегать за ним, хлопать за ним и будем служить ему, и будем его воинами. Только не говорите о какой-либо личности. Потому что вы сейчас сразу переметнётесь на президентов, ещё что-то. Давайте смотреть в общем плане, а не о каком-либо президенте, потому что речь идёт не о президенте каком-либо. А говорит о состоянии всего мира. Идёт война добра и зла. Где добро, где зло — уж разберитесь сами. Мы говорили вам, что это меняется, и очень легко, смотря, кто победитель. И говорили также, что вселенной всё равно, как вы сгорите. Медленно, живя, или благодаря какому-то ядерному взрыву. Энергия та же самая, не пропадёт. Ваша жизненная энергия не пропадёт никуда. Единственное, что будет растянута по времени и принесёт пользу, или будет уничтожена сразу. Но та же самая энергия будет выделена, та же самая. И чтобы вот это равнодушие вселенной убрать, уничтожить — для этого есть понятие души. А мы о ней забываем. Есть некоторые линии, есть некоторые вибрации, которые к нам ближе — вибрации войны, вибрации болезни. И мы начинаем вибрировать с ними, и мы начинаем воевать, мы начинаем болеть. Мы поддерживаем, мы расшатываем… (Срыв.)
— Для меня это как-то ново. Начинаю я, а потом вдруг уже я чувствую, что это не я. Такое некое подключение как вот, но только оно как-то…
(Сидоров) — Перехода я тоже не заметил. Начинаешь своим голосом, потом переходишь уже на другой голос. Но это может быть какой-то новый формат? Ты же говорил, что тебя переформатируют во снах постоянно. Кстати, про твои сны можно узнать? Сказали, очень насыщенные сны, ты говорил. Что они в себе несут, какое-то обучение всё-таки или стандартная ситуация?— Все сны несут какое-то обучение, и они наводят порядок. Даже пустяшный какой-нибудь сон наводит порядок. А вот сон, недавний сон… Может быть, помните, я говорил тогда о ранце на полянке, да. А из него выглядывает учебник «Природа». Надо сказать, что я, когда рассказывал, я сказал, что это первый-второй класс, да. А потом вдруг такой задумался, а когда начинали изучать природу. И есть ли сейчас предмет этот, «Природа»? А в моей молодости, когда это предмет появился — во втором, в третьем. В первом классе его точно не было. Скорей всего, в третьем классе. А раз в третьем классе, это говорит о неком возрасте, потому что я с ранцем. И учебник «Природа». Я не думаю, что сейчас есть такой учебник. Значит, речь идёт сейчас о каком-то историческом. О моём детстве, допустим, в данном случае. И указывается некий возраст, когда этот учебник природы мне был нужен. Раз он в ранце, значит, я сейчас учу… (Срыв.)
(Сидоров) — Как самочувствие Переводчика? Контакт на пользу идёт или в напряжение?— Мы не можем говорить о пользе. К сожалению, мы не можем сейчас говорить о пользе. Но Переводчик согласен.
(Сидоров) — С чем согласен? Мне не нравится рваность. Как бы нам сказали, что лучше… не лучшая ситуация, может заканчивать нам уже?(Миссаров) — Я думаю да, потому что он во-первых сейчас без защиты на протяжении всей беседы, с самого начала.(Сидоров) — А есть ли какие-то процедуры, которые нужно выполнить, заканчивая нашу беседу сегодняшнюю? Вы не против закончить, но чтобы он смог с защитой выйти из сеанса? И есть ли вам сказать нам может быть что-то важное? То, что вопросы были только от нас.— У Переводчика есть воля. Если он хочет закончить без защиты, значит хочет открыться, остаться открытым для вас. И мы не имеем права ему в этом отказать. Даже если это будет во вред… (Срыв.)
(Сидоров) — Я знаю, почему он без защиты. Потому что он нас обучает, он хочет, чтобы мы тоже научились. (пауза) Время уже 8, в 5 начали. 3 часа.— Хм, интересно, у меня такое ощущение, что я магнитофон катушечный. Крутит, гремит, как угорелый. Нет, серьёзно, гремит, как катушечный магнитофон, я постоянно его чувствую.
(Сидоров) — Шуршит.— Ну он электронный, не должен шуршать, но я его чувствую. (просыпается)
(Сидоров) — Ты зачем защиту снял?..— Не мной было бы сказать… Чего сделал?
(Сидоров) — Защиту снял.— Какую защиту?
(Сидоров) — Сказали Первые, что ты специально снял защиту.— Не знаю. Я знаю, что это, наверно, было долго, судя по моему организму, который куда-то хочет… Наверно, что-то было. Я надеюсь, что не обманулся, и вас не обманул. Было, не было?
(Сидоров) — Всё, сеанс был. Три часа разговаривали.(Далее обсуждение контактной ситуации)