1994.04.19
(Белимов) — Сегодня 19 апреля. Мы рады встрече с вами. Мы продолжим цикл наших бесед в вопросах о Библии и о религии. Вы не возражаете?— Спрашивайте.
(Белимов) — Хорошо. Итак. Это простая метафора или есть особый смысл в библейских словах, что Сатана в мгновение ока показал Иисусу все царства земные? О чём здесь была речь?— Простите, даже Вы с настоящего, в вашем понятии, момента, можете увидеть все свои прошлые жизни.
(Белимов) — Ну, вы преувеличиваете. Мы по крайней мере, мы не можем это понять в своей жизни. Мы к этому стремимся…— Разве?
(Белимов) — А как?— Тогда вспомните, что ваши сильные эмоции — это страх, это опасность. Что вы делаете?
(Белимов) — Когда?— Вспомните, и догадаетесь. Мы говорим об опасности, и говорим, что вы можете вспомнить.
(Белимов) — Ага, т. е. она когда-то у нас была, эта опасность?— Теперь представьте: если вы сможете вспоминать, не используя опасность, и тогда можно будет говорить о том, что вы умеете управлять памятью. Память же ваша помнит больше, чем вы знаете, и больше, чем вы пользуетесь. И мы говорили вам, что подсознание ваше знает больше вас. Спрашивайте.
(Алекс) — Извините, но вот ребёнок рождается, он практически не испытывает никакого страха, ничего. Мы считаем, что страх приобретается только во время жизни. Разве не так?— Нет. Тогда вы противоречите себе. Вы говорите, рождающийся ребёнок, его инстинкт, и нет сознания. Простите, инстинкт должен быть?.. (Обрыв.)
(Алекс) — Ну нет ведь страха. Я знаю, у меня два сына, они не боялись ни темноты, ничего, пока их не напугали темнотой…— Простите, давайте скажем так. Каждый человек страх видит по-своему: кого-то страх сковывает, и не даёт двигаться, другой же начинает активно действовать… (Обрыв.)
— …теряет сознание, чтобы уйти от реальности. Согласитесь, что каждый на страхе, разве он позволит? Если ребёнок ваш не реагирует, как вы, то не значит, что он не боится. (Обрыв.)
(Алекс) — В этом, что-то, конечно, есть, но не очень убедительно для скептика.— Вы не являетесь им. Вы создали своё понятие о скептике, и играете в него, и не больше.
(Белимов) — Это вы лично о говорящем, или вообще, о людях говорите?— И лично, и вообще. Вы чаще носите маску, которая придумана вами, чтобы жить в обществе масок.
(Белимов) — Хорошо, есть другой вопрос о такой же метафоре: о том, что Земля стоит на трёх слонах и черепахе. Что это означает?— Говорили уже вам: любовь, вера и надежда. И говорим вам вашим физическим языком: три вида основной энергии.
(Белимов) — А черепаха?— Черепаха — вы. Ибо вы спрятались в скорлупку, ибо вы носите маску, и не хотите показать своё истинное. Ибо вы носите физическое. (Обрыв.)
(Алекс) — Для веры, любви и надежды, и символ брать слоном, как-то не совместимо кажется — слон и любовь.— Мы говорим вам и о трёх видах основной энергии. Дальше. Вспомните вашу Троицу. Несовместимо?
(Алекс) — Совместимо. Но вот вы говорите часто, что вы должны слышать то, что вам шепчут эти параллельные миры и всё остальное… Лично я узрел здесь мысль, что Земля стоит на трёх слонах — это символ того, что это три измерения, и черепаха, и есть четвёртое измерение — время. Есть тут какая-то?..— Мы говорили вам, что все ваши теории верны, все. И мы говорим вам об энергиях, и ранее говорили вам, что такое энергия, что такое материя. Сопоставьте, и будете знать. Далее. Вы говорите «несопоставимы», а что вы знаете, кем были слоны, и кем они считаются где-то? Для вас — одно понятие, у других — другое. Подумайте, если другой… (Срыв.) (Обрыв.)
(Белимов) — Хорошо. В Библии много описаний чудес. Как к ним относиться? Например, воскрешение самого Иисуса и Лазаря. Понятно, что Иисус знал, что его ждёт после смерти, но Лазарь-то, будучи три дня мёртвый, ни разу не упомянул, что он видел и ощутил за эти три дня. Почему ему ничего не показалось и не далось за это время?— Неужели вы считаете, что каждый умерший должен что-то видеть, или каждый умерший должен помнить всё? Далее. Вы говорите о воскрешении, а может быть, проще, не умирали?
(Белимов) — Летаргический сон? (пауза)
(Губин) — Скажите, вот есть документы, хранящиеся в Ватикане, — я, к сожалению, о них только слышал, — где непосредственно описывается воскрешение Христа, т. е. стража стояла там, и было над ним облако, и с этого облака был луч, вспышка света, и, короче, тело Иисуса из гроба исчезло. Скажите, зачем телу нужно было пропадать, если у нас есть тонкое тело, которое живёт дальше?— Вы задали два вопроса.
(Губин) — Простите.— Вы, легенды ваши… поклоняются боги. Вы говорите НЛО, и тут же находите подтверждение его в ранее…
(Губин) — Угу.— Далее. Вы живёте в этом мире, и в этом мире вы имеете ваши скорлупки; вы в этом мире начали падать, и потому вам нужно то тело. Далее. Вы говорили и спрашивали о символах, иконах и далее, и мы говорили вам, что всё несёт информацию. А что говорить о теле? Подумайте, если даже одежда помнит, кто носил её. И подумайте, что можно сделать с этим. Вспомните, как вы заклинаете: вы берёте части тела, будь то волосы или одежда, и произносите заклинание. Вспомните, вы берёте фотографию, и далее. А теперь представьте, если в вашем распоряжении всё тело. Спрашивайте.
(Алекс) — Ну хорошо, а вот вы сейчас упомянули НЛО, и мне что-то вспомнились наскальные рисунки. На них часто изображают те же самые космические ракеты, астронавтов, и здесь много существует версий. Лично моя версия, что художники, которые изображали, были ясновидцами, они рисовали наши современные ракеты. Как вы считаете?— Тогда подумайте, почему бы этим ясновидцам не нарисовать немного ранее, допустим, 18-ый век, где были голландцы? Почему бы не рисовать им корабли, а не именно ваши ракеты? Тогда подумайте, почему раньше не видели ракет, а видели корабли, плазменные шары, телеги и далее, далее? Вспомните хотя бы те колесницы.
(Белимов) — Значит, они рисовали то, что видели наяву, так?— Тогда подумайте, неужели вы решили, что дошли до совершенства, и выше нет? Подумайте. Мы говорили вам, что вы видите только то, что хотите. Ранее, по вашим понятиям, ясновидящие могли бы нарисовать и корабли, и летающие колесницы, и подобное. А теперь представьте, сейчас вы увидели ракету, и многие рисунки вами не расшифрованы. Тогда далее, создав новые виды, в вашем понятии, ракет, летающих объектов, то вы увидите, что в рисунках они есть тоже. Может быть, просто это ваше желание? Может быть, это ваши мечты?
(Белимов) — Что тогда люди каменного века изображали?— Мы ответили вам только что. И думайте, что вы можете изобразить сейчас? Представьте, вам дан камень, и изобразите.
(Алекс) — Ну я, наверно, не совсем правильно задал вопрос. Но я как раз это и имел в виду, задавая, что ясновидец хотел увидеть первую космическую ракету, которая взлетит с Земли. Он увидел, и изобразил.— Вы уже пришли к тому, что ваши ракеты не могут долго летать, не могут достигнуть других миров. О чём мечтал? О том, чтобы увидеть эту дорогу? Мы говорили вам только что, всмотритесь в те рисунки, и вы увидите совершенно новое, летающее.
(Белимов) — Но версия о том, что человек каменного века видел и потрясся…— Мы же говорили вам, ребёнок помнит всё. Подсознание не знает понятия времени. И подумайте: ребёнок ближе к подсознанию. А кто был, по-вашему понятию, древний человек? Ребёнок, зарождающий цивилизацию. Вот и ответ вам. Вы могли бы видеть многое, но вы не признаёте, не замечаете. Цивилизация — вот ваш камень.
(Губин) — Скажите, пожалуйста, вот в древнеиндийском эпосе Рамаяна, да и в других эпосах, описываются летающие дома: как бы боги сходили на Землю, женились на местных девушках, забирали в небо, летали к звёздам. Всё это описывается — значит, это всё-таки не фантазии, а реальность?— Вспомните начало, и вспомните, как говорили вам о 15000. Вспомните, как приходили вы, и как рождаете теперь землян. Вспомните. И почему вы слышите нас, но то же не слышите в другом? Вы не слышите, хотя даны вам ответы во многом. Вы их не видите, пока не скажут вам конкретно. Если же скажут конкретно, вы не увидите другое, вы не сможете научиться видеть. (Срыв.) (Обрыв.)
(Белимов) — В Библии, для того чтобы показать силу веры, приводится эпизод, как Иисус обучал ходить по воде Петра. Это тоже метафора?(Губин) — Или это прям буквально?— В вашем понятии, метафора.
(Белимов) — А так можно научиться ходить по воде?— Да.
(Белимов) — Что нам мешает это проделать?— Ваше понятие, что этого нельзя сделать, и только лишь.
(Белимов) — Но пока на Земле нет людей, которые бы это могли повторить.— Разве?
(Белимов) — Никто не верит, что ли?— Вы когда-то говорили об Африке. По вашим понятиям её не существует.
(Белимов) — Ну вот то, что некоторые овладели левитацией, это говорит как раз о возможности исполнения этой веры библейской.— Простите, как вы понимаете «пройти по воде», и не проходя по ней? Теперь давайте представим: вы находитесь здесь, сейчас вы встанете, и пойдёте. Ранее вы пришли сюда. И если взять, и сказать, что нет прошлого, настоящего и будущего, то где вы будете? Вы будете везде. Подумайте.
(Губин) — Угу, верно.— Вы будете везде. И тогда нужна вам левитация? Левитация — это всего лишь начало постижения. И тогда, когда вы поймёте, что нет времени, тогда вы будете везде. И вам всего лишь нужно будет выбрать, где вам быть сейчас.
(Губин) — Т. е. направление воли.— Подумайте, мы говорим вам, что везде, где вы были, где вы проходили… Возьмите, и уберите время, и тогда вы до сих пор там. Подумайте.
(Губин) — Ну хорошо.— Вы можете представить это?
(Белимов) — Нет, мы ещё слабые.— Когда вы находитесь везде. А вы подумайте, если нет прошлого, настоящего и будущего. Возьмите, и посмотрите дорогу, как вы пришли сюда, и как вы уйдёте. Представьте, и уберите время, тогда вы находитесь везде по этой дороге. Подумайте. И вам всего лишь надо выбрать момент… (Срыв.) (Обрыв.)
(Губин) — Скажите, пожалуйста, насчёт убрать время, — это я так понял, мы просто должны стереть со своей механической памяти само понятие время, да?— Нет. Подумайте, вы можете пережить чьи-то чувства? Нет, вы будете стараться понять их, вы будете стараться прожить ту же жизнь, но никогда не переживёте, если не станете им. И потому, чтобы убрать время, вы должны жить без него.
(Губин) — Забыть о нём.— Подумайте, знает ли ребёнок о времени?
(Губин) — Да, но ребёнок-то никуда и не перемещается.— Не перемещается? Физически?
(Губин) — Да, физически.— Нет.
(Губин) — Ну я так понял, мечты…— Вы вспомните, мы говорили вам, и вы спрашивали о метафорах, и мы сказали вам, да, метафора. А теперь согласуйте. И мы подтверждаем, что можно ходить по воде. Возьмите, и соедините. И что получите? Сделайте это сейчас.
(Белимов) — Ну вот скажите, возможно ли создать техническое средство, включающее левитацию, и что это даст человеку? Даст ли вообще?(Губин) — Может, отнимет чего.— А давайте скажем так. Назовите мне что-нибудь, что, в вашем понятии, давало, только давало и не отнимало, как сказано вами. Назовите хоть что-то. И вспомните, мы говорили вам, что вы станете, в вашем понятии, экстрасенсом, и вспомните о преступниках. Вспомните. Любое, что не сделаете вы, можно превратить и во зло и в добро, оно может дать и взять. Вы дуальны. Даже вы сами имеете множество понятий, которые в итоге дают всего лишь «да» или «нет».
(Алекс) — Вы имеете в виду астральное каратэ?(Губин) — Ушу.— Спрашивайте.
(Белимов) — Библия говорит… такая фраза есть, что если ты во Христе, ты новый человек. Что за этими словами? Не связано ли это с парапсихологией?— Нет.
(Белимов) — Тогда что за этими словами?— А вы подумайте. Если вы будете во Христе, разве можно говорить о парапсихологии? Просто вы будете жить, и для вас это будет нормальное явление, и тогда вы не будете говорить «парапсихология». Вы будете говорить, что вы это умеете с рождения, и даже не можете представить, как вы это могли бы не уметь. И тогда не умеющие были бы просто уроды, в вашем понятии. Ну вы подумайте.
(Губин) — Скажите, вот такой вопрос. Вот, допустим, у меня мечта с детства летать в воздухе, без всяких подъёмных механизмов… ну, силой воли, так сказать. Летать в сознании, чтобы я ощущал объём. Вот буквально давно у меня… Как вот этого добиться?— Вы не понимаете, вы хотите физически поднять своё тело, хотя даже не можете сделать это от страха, а оно гораздо легче. Можете ли вы…
(Губин) — Ну почему? Астрально я уже делал.— Разве?
(Губин) — Да.— Всё ли вы делали? И можете ли вы сделать это сейчас?
(Губин) — Нет, на данный момент нет. Я занимался аутотренингом, и у меня получалась полная, как говорится, иллюзия с нашей стороны.— Поймите, ошибка ваша в том, что вы говорите «получается». Вы только начинаете, и говорите «получается», и далее останавливаетесь, ибо достигли. Подумайте, и мы когда-то говорили вам о вере, вспомните. И мы говорим вам, жить во Христе — не значит быть парапсихологом. Жить во Христе — вы уже он, вы уже парапсихолог, и для вас это
(Губин) — Нормально. (Срыв.) (Обрыв.)(Белимов) — У нас вот любопытный вопрос, — может, он покажется глупым, — почему кошки не разбиваются при падении с высоты? Это как-то связано с их включением левитации, возможностью бороться против силы притяжения?— Всё гораздо проще.
(Белимов) — Так.— Вы всегда во все времена считали кошку, грибы, что это сверхъестественное. Вспомните.
(Губин) — Угу.— И все возможности, которыми не можете обладать вы, считали сверхъестественными, колдовскими и далее. И вестибулярный аппарат кошки вы принимаете за сверхъестественное. Мы же говорим вам, что вы можете сделать то же самое. Но вы — хаос, и ваш аппарат выдаёт вам полную информацию: где вы, в каком состоянии, в каком положении, и даже более, даже не ваши географические, но и звёздные координаты. Вы же не воспринимаете, и потому возможности и умения других для вас — аномалия.
(Алекс) — Ну, а что тогда стоит за…(Белимов) — Они же не разбиваются.(Алекс) — С 11-го этажа падают, и не разбиваются.— А вы подумайте, мы вам только что дали ответ.
(Губин) — А ускорение?.. (Обрыв.)— …чем ваши кошки.
(Белимов) — А, только не пробовали, да?(Губин) — А, просто мы не умеем пробовать этими возможностями.— Мы говорим вам, что вы можете. И ваши чувства, — не те, что называете, — дают вам даже координаты, в вашем понятии, космических пространств. А вы же мне говорите об этажах.
(Алекс) — Ну почему тогда, если сбросить, или она нечаянно сама упадёт, собака с того же этажа, она разобьётся? Почему именно кошка?— Подумайте, мы же сказали вам, сказали только что, что она умеет управлять более, а вы менее. Вот и подумайте.
(Белимов) — Всё, хорошо, понятно.— Далее. Что в вашем понятии левитация? Опять ошибка ваша, ибо вы называете «аномалия» и далее. Мы же говорили вам, вам мешает понять, что это нельзя. Согласитесь, кошка не знает этих понятий.
(Губин) — Да.— И ею руководит инстинкт выжить. Вы же сами можете привести пример нам о детях, падающих с тех же высот, и не разбивающихся. Вот и подумайте.
(Губин) — Да, верно.(Белимов) — Ну так же и пьяные.(Губин) — Тогда вопрос другого рода: если, допустим, ребёнка изолировать от наших понятий, и с книгами ему «вкачивать», в мозг «загружать», что всё можно, — он что, будет всё делать спокойненько?— С книг?
(Губин) — Ну, вообще.— Простите, ваше детство прошло только в книгах, или вы всё-таки жили? Вы жили в окружающем мире. Вы хотите сказать, что если дитю говорить, и не давать никаких ограничений, то он сможет всё? Простите, ребёнок учится от вас. Покажите, сумейте, и он повторит.
(Губин) — Да, но мы тоже были когда-то детьми, значит, нам тоже должен кто-то показать.— Мы же говорили вам, и вы не помните, что вы пришли сюда, и сказали, сможем сами, — вспомните!
(Губин) — Помню.— И вспомните, говорили же вам, приходят к вам родные, родители ваши, и говорят вам: «Вернитесь», — и что вы отвечаете? «Мы сами».
(Белимов) — Угу, ясно. Христос оставил в память о себе призыв креститься. Одни призыв расценивают только как крещение водой, другие плюс к этому постоянно крестятся руками. А что имел в виду Иисус?— Поймите, вы должны креститься душой. Подумайте. Или вы просто креститесь, или вы просто совершаете какой-то любой обряд, либо по моде, или просто нужно, необходимость и далее. Даст ли вам это что-то?
(Белимов) — Необязательно рукой?— Вспомните, ибо сказано было: «Отворите!»
(Белимов) — Угу. Т. е. рукой необязательно креститься, да?— Мы говорили вам, что… Подумайте сами, что говорите вы? Многие религии не крестятся — значит, не придут к Богу?
(Белимов) — Угу.— Вы уже говорите о себе, вы говорите, что ваша религия верна, остальные — нет. Подумайте, даже в малом вы совершаете ошибки, и эти малые ошибки дают большие и большие. Вот вам и связь.
(Белимов) — Угу.(Алекс) — А что означало вот это слово «креститься» изначально?— От понятия «крест». Подумайте. Есть религии, не имеющие креста, они крестятся?
(Белимов) — А вот говорят, что крест — это символ именно нашей Земли, — ни Марса, ни Венеры, а именно Земли. Это так?— Да.
(Белимов) — Как? Откуда он пришёл этот крест?— Это было очень давно. И пришёл он с язычества.
(Белимов) — Иисус крестился в воде в 30 лет. Случаен ли этот факт?— Нет. В 30 вы становитесь взрослыми, в 30 вы отвечаете за себя. Ранее же вами больше управляли.
(Белимов) — Ну и как относиться к тому, что православная церковь крестит в раннем возрасте?— Мы отвечали вам подобное, вспомните, и мы говорили вам: мать крестится, крестя ребёнка. Подумайте.
(Губин) — Т. е. если мать крещёная, то рождается ребёнок уже крещёный.— Нет. Мать приносит ребёнка крестить, получается, крестится и она. Ребёнок не осознаёт, что происходит. Но не поймите так, что став взрослым, вы придёте креститься заново.
(Губин) — Угу.— Нельзя делать того! Это всего лишь неверие в Бога. Ибо не доверяете, что ранее он всё-таки принял вас.
(Губин) — Хорошо, вы сами говорили, что в космосе понятия «Бог» такого нет, как бы мы там ни придумывали и ни фантазировали.— Разве?
(Губин) — Да…— Вами создано слово «Бог».
(Губин) — А, понятно.— Вами создано понятие. Вы не можете увидеть всё, не можете. И всё, непонятое вами, вы называете Богом. Вспомните, мы говорили вам о клетке. Вспомните, мы говорили и вы спрашивали о явлениях, о природных явлениях. Вспомните.
(Губин) — Угу, помним, да.— Теперь представьте далее и далее, когда вы сможете понять, что такое, в вашем понятии, парапсихология и далее, далее. И тогда вы уже не будете говорить, что это божественное.
(Губин) — Это понятно. Факт в том, что не важно, как это слово называется «Бог» или ещё как — важно, что в него вера большая, так?— Вам кажется, что это не важно. Говоря «Бог», вы чаще создаёте какую-то личность, по вашим понятиям. И она чаще обладает вашим характером,
(Губин) — Угу.— И заметьте, это вашим же характером, вашим же сомнением: «Может, поможет Бог, а, может, не поможет». Заметьте, вы очеловечиваете его, и очеловечиваете собой.
(Губин) — Да.— Бог обладает вашим характером. Разница только в том, что вы вкладываете туда более лучшие черты. Вот и ошибка ваша.
(Губин) — А что, надо более худшие, что ли?— Спрашивайте.
(Белимов) — Откуда, и зачем появились крёстные отцы и матери, ведь у Иисуса их не было?— Простите, вы многое создаёте сами.
(Белимов) — Т. е. это наша человеческая придумка, и мы так и следуем. Это не играет особой роли, да?(Алекс) — Ни на карму, ни на что не влияет?— Разве? Тогда подумайте, любого ли вы можете взять в крёстные? Более-менее вы близки, а раз близки вы — значит, уже связаны.
(Белимов) — Угу. Ну я, например, крёстный отец одному своему племяннику. Ну ничего особо не делаю, ничем особо не занимаюсь — живёт человек и живёт.— Вот вам и ответ о неверии.
(Белимов) — Плохо это, значит, да?— А вы подумайте. Вы не сознаёте себя, не сознаёте, что вы родные, хотя сказано в той же церкви, что все родные и в каждом Бог. А вы не верите.
(Губин) — Хорошо, такой вопрос на эту тему, Христос сказал, — по крайней мере, как написано, — что кто не с нами, тот против нас, а вы говорите, что мы все родные. Как против нас могут быть все родные?— Подумайте, и прочтите заново.
(Губин) — Хорошо.— Что говорите вы? Что? Получается, по-вашему, Христос противоречит самому себе: он говорил о единстве, но иными словами, и тут же, по-вашему, отрицает. Он говорил, пришёл с мечом, — вы можете мне сказать, кто пострадал от меча его? И видели ли вы его? И что в вашем понятии меч?
(Губин) — Язык.— Почему, когда вам говорят, в вашем понятии «абстракт», вы понимаете. И наоборот — почему, когда вам говорят речь, вы… (Срыв.) (Обрыв.)
(Белимов) — …Что спустилось на Иисуса Христа в виде голубя во время крещения? Как понять этот символ?— У вас — символ мира.
(Белимов) — Что, в то время тоже был этот символ?— Он придуман вами, или ранее?
(Алекс) — Это Пикассо придумал — он первый.— Разве? Тогда вспомните, как рассказано было вами, когда был распят Христос, и вспомните воробьёв, и голубей. И почему голубь всё-таки называется голубем мира, и почему воробьи считаются проклятыми? Или вы не знали того? Или, может быть, не помните?
(Белимов) — Ну мы не помним. Но чтобы быть проклятыми…— Подумайте. Это старая сказка для детей, но в ней, в вашем понятии, есть намёк. Подумайте, и вспомните. Вспомните.
(Алекс) — Расскажите нам её.(Белимов) — Почему про воробья, скажите?— Ну давайте скажем так. Вы можете сказать, как говорит голубь?
(Белимов) — Нет.(Губин) — ВоркУет.— Но больше похоже - «умер». Подумайте. Умер.
(Белимов) — Угу.— И вспомните Христа на кресте. Голуби говорили «умер», и потому не были перебиты голени ему. А что говорят воробьи? Подумайте.
(Губин) — Жив.(Белимов) — «Жив-жив-жив», так что ли?— Вот и сказка вам.
(Губин) — М-да.(Белимов) — Спасибо, хорошая сказка. Хорошая, но мы её не знали. Как относится?..— Вы ошибаетесь.
(Белимов) — Ну мы, лично, вот мы присутствующие…— Лично Вы знаете.
(Губин) — В смысле, при этой жизни.(Белимов) — Ну, наверно, при другой жизни.— Нет, вы знали и при этой. И мы вам дали, в вашем понятии, ваше любимое слово «намёк», и мы вам говорили «детская сказка». (Срыв.) (Обрыв.)
(Белимов) — Как относиться к тому, что религиозные деятели постоянно вводят какие-то дополнения, изменения в Библию?(Губин) — Читали.(Белимов) — Читали?(Губин) — Угу, был вопрос. Снимайте.(Белимов) — Угу, был вопрос, ну ладно. В ваших высказываниях проскальзывают мысли, отражённые в разных религиозных учениях. Значит ли это, что нет совершенной религии?— Здесь — нет. И мы говорили вам о религии, вспомните. Религия говорит о том, что вы неверные. Подумайте, религия — это значит, что вы мечтаете, желаете, но не живёте в том мире. Религия — это всего лишь мечта. Когда вы будете жить в том мире, вспомните ищущих, — не будет религий, ибо вы будете жить в этом мире, и у вас будут уже другие, более, в вашем понятии, выше.
(Губин) — Хорошо, а не проще было бы сейчас всю эту речь сказать так: «Кто хочет, тот может. А кто может, тот делает»?— Нет.
(Губин) — Ну хорошо.(Белимов) — Скажите. Вот такой вопрос, может вызвать у вас недоумение и возражение. За кем будущее: за Христом, Буддой, Рерихами, или Порфирием Ивановым?— Мы вам говорили, что все ваши религии — всего лишь мечты. И согласитесь, у каждого свои мечты, и потому, как мы скажем вам, кто тот или тот? Это значит, мы будем действовать и думать вами. Мы уже создаём религию, мы уже говорим вам: верьте в то, в остальное — нет. Нет, ваша задача — уйти от всех религий.
(Губин) — Поверить в себя.(Белимов) — Но нам нравится теория Рерихов, и в то же время Иванова.— Подумайте, религия — это всего лишь мечта. Одно только слово говорит о том, что это мечта.
(Губин) — М-да.— Далее. Религия и Реликт — ничто не говорит вам?
(Губин) — Допотопное.(Белимов) — Что-то устаревшее, допотопное.— Что говорит вам?
(Белимов) — Устаревшее.— Воспоминание. И согласитесь, каждый вспоминает по-разному. Подумайте, мы говорим вам о религии, в вашем понятии — воспоминание. Значит, ранее это было, значит, ранее вы жили. И вспомните, вы говорили о райском саде, вспомните о грехопадении, вспомните, вы жили и были изгнаны. И теперь каждый помнит что-то одно, но забыл другое.
(Белимов) — Скажите, многие расценивают обливание водой по Порфирию Иванову, как многократное крещение. Так ли это? Что происходит при обливании? Ведь эффект… я очевидец.— Что в вашем понятии крещение? Мы говорили вам, вспомните, что такое крещение. Это всего лишь ключ, это всего лишь граница, которую вы перешагнули к новому, перешагнули в то, что верите. И потому любой акт можете назвать крещением. Ибо с каждым обливанием вы верите, что вы будете здоровы, и с каждым обливанием вы будете верить всё крепче и крепче, или наоборот.
(Белимов) — Т. е. тут воспитывается личная вера. (Срыв.) (Обрыв.)(Белимов) — На ранней стадии развития человечества преобладающими были языческие верования. Существуют ли сейчас языческие боги, и почему люди от них ушли, не вспоминают?— Вы говорите обо всех?
(Белимов) — Ну…— Или о себе?
(Белимов) — Нет, и о себе…— Даже в вашем понятии вы не ушли от язычества: у вас есть троица, у вас есть множество ангелов, и есть Дьявол. Разве это не язычество? Далее. Вспомните, мы говорили вам только что о воспоминании.
(Губин) — М-да.— И подумайте, когда ранее вы только ушли… Согласитесь, что вы много помнили, и помнили больше. И потому у вас было множество воспоминаний, и они были различны, и потому было множество богов. Вспомните. Далее вы стали терять, и стали отсеивать. Вспомните вашу историю, и как пришла к вам ваша вера. Вспомните. (Обрыв.)
(Белимов) — Хорошо. Сейчас существует несколько таких основных религий: христианство, мусульманство, буддизм и другие. По нашему мнению, тенденция к уменьшению количественного числа верований, религий, связана с объединительной ролью религии и восхождение людей на более высокий уровень духовного и технического развития. Мы правильно понимаем это?— Да. И вы можете это доказать исторически. Всмотритесь, и будет ответ вам. Всмотритесь, сколько было у вас богов, и сколько стало сейчас. И подумайте, сколько у вас было ранее распри, и сколько сейчас. Но, к сожалению, вы и здесь умудряетесь… Да, вы объединяетесь, и потому каждая из религий становится ещё сильней, ещё сильнее старается удержать верх. Ранее это было силой малой беды, ибо не обладали могуществом множества вер. Сейчас, представьте, что будет, если вы начнёте религиозные войны?
(Губин) — Кошмар.(Белимов) — М-да.(Губин) — Скажите такое, вот книгу сейчас мы с Переводчиком прочитали, там сказано о шести плитах, и я так понял, от пушки до какого-то оружия. Вот.— Давайте сделаем проще.
(Губин) — Давайте.— Возьмите, и почитайте. Вспомните о семи книгах, о семи запорах, и найдёте ответ. Вспомните о семи ангелах и о семи трубах, и будет ответ вам.
(Губин) — Понял. А в этой книге о шести сказано.— А вы подумайте. Или вы не умеете считать?
(Алекс) — Седьмой будет последней?(Губин) — Ага, понятно. Семь мы не увидим: не успеем.— Нет. Вы даже здесь не можете логически говорить.
(Белимов) — Седьмой это читатель?— Ну вы подумайте, если вы читали, откуда шло начало? Подумайте. Если вы говорите, что уже была прописана одна… (Обрыв.) …остались шесть — вот вам и семь.
(Губин) — Понятно.— Далее. Вчитайтесь, вчитайтесь, и вы найдёте, что оно представляло в то время. (Срыв.) (Обрыв.)
(Губин) — Скажите, если это всё, как вы сказали, предстоит, тогда где же выбор пути? Допустим, мы сейчас повернём… ну, грубо, конечно, примерно, вряд ли это будет, но… Мы повернём в другую сторону, это что, останется в параллельном мире, вот эта вот неиспользованная возможность, так сказать, «протрубить» в последний раз?— Простите, если вы сможете повернуть, для вас другая будет Библия, и эту вы уже помнить не будете.
(Белимов) — Мы правильно понимаем, что со временем человечество придёт к единому пониманию, и необходимости признания единого Бога? Так ли это?— А вы подумайте. У вас было множество, а стало меньше, меньше и меньше.
(Белимов) — Да.— Пришли к одному, и что далее?
(Белимов) — Ну, а потом, наверно, мы поймём собственное могущество, и не будем тогда поклоняться какому-то мифическому Богу.— Даже арифметически вы можете это представить. У вас было множество, и вы отнимаете. В конце концов, у вас ноль, и у вас нет богов. Но у вас есть возможность уйти в отрицательные числа.
(Губин) — Это как?— Вот вам и нечистые силы.
(Белимов) — Т. е. эта грань опасна может быть.— Подумайте о падшем ангеле — вот вам первый «минус один», подумайте, — и далее, далее.
(Белимов) — Т. е. лучше, чтобы было небольшое количество богов, или хотя бы один, но уже не отрицательное.— Вспомните золотое сечение, вспомните золотую середину. У вас было множество богов, — вы пришли к одному. Далее вы ушли от всех богов — ноль. Теперь представьте отрицательный ряд — в вашем понятии, нечистая сила. Представьте минус один — вот вам падший ангел. Минус два, минус три и далее — и вот вам уже Ад и множество чертей.
(Белимов) — Угу. Земля разделена на множество государств, духовная сфера людей разделена на несколько религий и богов. Если люди придут к пониманию единого Бога, то они неизбежно придут к пониманию ненужности государственных границ, что Земля — это единый дом. Так ли? Мы правильно понимаем?— Скажите, сейчас у вас множество государств, говорящих об одном боге, почему же не соединились они? Подумайте.
(Белимов) — Ну, что-то разделяет, наверно.— Неверие. Неверие в этого Бога.
(Белимов) — Ага.— Неверие. Ибо если бы уверовали, то вы бы не создавали границ. Прочтите, что сказано было Христом, и найдёте ли вы там что-то о границах? Вспомните, и подумайте. Вы говорите о вере, что вы верующие и далее, и тут же создаёте границы, и тут же строите заборы. (Срыв.) (Обрыв.)
(Белимов) — Хорошо, значит, правильно понимаем, что когда люди со временем будут верить в единого Бога, будут жить на территории одного государства…— Вы не будете знать, что такое государство, и не будете знать по простой причине: что вы не будете иметь границ. Государство, в вашем понятии, уже граница. И тогда вы не будете знать эти понятия.
(Белимов) — Тогда нам интересно. Расскажите, в каком сообществе живут наши старшие собраться по разуму. Они, как мы поняли, живут без границ и без национальностей, без деления на государства. Правильно это?— Подумайте, мы говорили вам, что каждая мелочь, в вашем понятии, влияет. И правильно заданный вопрос — это уже ответ. Вы говорите «старшие по разуму», — по разуму? По сознанию? Душой? Или чем?
(Белимов) — По умению управлять.— Умение управлять?!
(Белимов) — Или по пути развития.— Тогда подумайте. В вашем понятии, нечистые силы — они тоже умеют управлять.
(Белимов) — Угу. Всё верно.— Вспомните, говорили вам, и вами было много сказано, и писано вами. Да, существуют границы и там. Вспомните свои статьи, вспомните чужие… (Срыв.) (Обрыв.)
— …понятие о единстве. Мы говорим вам, Переводчик говорит «чужие». Что же от вас ждать, если вам говорим о единстве, а вы уже делите?
(Белимов) — Т. е. Переводчик вмешивается слишком, да?— Спрашивайте.
(Белимов) — Мы ни разу не задавали вопрос: в каких всё-таки политических формациях живут другие цивилизации, которые обогнали нас в своём развитии? У них коммунистические, социалистические или капиталистические общества?— Множество. Подумайте, если есть множество бесконечных миров, согласитесь, есть и множество…
(Белимов) — Формаций.(Губин) — Ну да.— Спрашивайте.
(Белимов) — Проходили ли различные общественно-политические формации в других цивилизациях? Т. е. у них были те же ступени развития, как и у землян?— Мы же говорили, что вы подобны, и вы же сами говорите «старшие по разуму». Ну подумайте: родители ваши проходили иной путь?
(Белимов) — Т. е. это законы вообще для всего космоса, для всей…— Вы растёте.
(Белимов) — Угу, хорошо. Мы полагаем, что капиталистическое общество не могут иметь инопланетяне, ибо такому обществу характерно захват территории, захват мира, и нас бы давно подчинила или колонизировала какая-то другая цивилизация.— А вы не уверены?
(Белимов) — В чём?— Вы уверены, что этого нет сейчас? И нет у вас этого?
(Белимов) — Ну, по крайней мере, внешне мы не замечаем внешнего воздействия.— Внешне? Тогда объясните, вы содержите домашний скот, замечает ли он, что вы колонизируете?
(Губин) — Ну противится же кто-то.(Белимов) — Ну это мрачноватый намёк, что мы вполне уже, может быть, доноры чьи-то или стада. Так что ли? Агнцы.— И что вы говорите? Что вы сказали сейчас? Приведите то слово, и подумайте, откуда вы взяли его.
(Алекс) — Из библии.— И что же? Вы можете сказать, что Христос пришёл, и он ваш пастух, и вы овцы.
(Губин) — Ну, он так и сказал.— Да?
(Губин) — По крайней мере, так написано.— Тогда подумайте об иносказательности и далее. В вашем понятии, вы всего лишь скот. Вот вам и вера в единого Бога.
(Белимов) — Ну, мы не думаем так прямо.— Многие потому и не приходят к вере, ибо думают так. Вас смущает, что вы обязаны поклоняться и далее. Потому и не верите, ибо вы горды. И потому… (Срыв.) (Обрыв.)
(Белимов) — Скажите, правильно ли мы понимаем, что после достижения космического уровня, люди утратят язык?— Нет.
(Белимов) — А что будет? Так же разные языки?— Нет, вы утратите тело, которое имеете сейчас.
(Белимов) — Даже так.— Мы говорили вам об утоньшении, вспомните. Мы приводили вам камень, и далее вы будете утоньшаться. Нельзя пугаться там, ибо вы не пугаетесь же сейчас. Когда раньше были камнем, то вы могли бы испугаться этого состояния, в котором находитесь сейчас. Далее вы будете тоньше и тоньше. В вашем понятии, вы должны умереть во всех астральных телах.
(Белимов) — Правильно ли мы думаем, что наше общественное и экономическое устройство, структура управления — есть подобие структуры управления и организаций космических разумных сущностей?— Вот вам и гордость ваша.
(Белимов) — В каком смысле?— Вы хотите мир видеть по подобию своему.
(Белимов) — Нет, скорее всего, мы полагаем, что над нами экспериментируют, и дают именно такие устройства, какие уже где-то применены.— Тогда подумайте. Вы говорили о рабовладельчестве, — это тоже экспериментируют? И значит, он тоже где-то есть в космосе?
(Белимов) — Ну, может быть, мы вынуждены пройти эти ступени, чтобы поумнеть.— Мы же говорим вам, всё выдумано вами. И есть множество миров, которые имеют то же, что и вы. Вы дети, которые играются во взрослых, и потому всё искажаете. Всмотритесь в игры детей.
(Алекс) — Вы часто говорите «это ваши фантазии» и так далее, а до этого вы как-то сказали, что вы даже фантазировать не умеете: все ваши фантазии — это есть реальность, но только в других измерениях, мирах…— Искажённое. Искажённую реальность вы называете фантазией.
(Губин) — Угу, понятно.— И не надо говорить о параллельных мирах. Вы не можете видеть, так хотя бы в этом мире наведите порядок, хотя бы в этом мире научитесь жить, тогда и говорите о параллелях. Как вы придёте туда, и что будете делать, если вы весь мир видите по подобию своему, но не наоборот? (Срыв.) (Обрыв.)
(Белимов) — Тогда, простите за любопытство, но вот такой вопрос: какой строй у вас?— Мы не имеем религий, мы говорили вам, и не имеем физики, и говорили вам тоже. Мы говорили о единстве. Теперь подумайте. Может ли быть какой-то строй в единстве? Тогда назовите мне в этом единстве, не относящееся к нему, не относящее к этому строю. (Обрыв.)