1995.12.19-1
(Губин) — Здравствуйте!— Спрашивайте, мы будем отвечать вам.
(Белимов) — Но Переводчик ведёт себя необычно. Это ему не помешает?— Спрашивайте.
(Белимов) — Хорошо, мы задаём первый вопрос…— Чужой.
(Губин) — Кто чужой?(Белимов) — Кто чужой?
(Васильева) — Идёт чужой? Или здесь кто-то чужой?(Губин) — (всем) Это, по-моему, кто-то идёт. (Обрыв.)(Белимов) — Скажите, в прошлый раз Переводчик вёл себя необычно, он застыл после того как мы задали мысленный вопрос. Что, мы неправильно как-то повели себя? Объясните эту ситуацию. Как надо было себя вести? Вдруг она повторится.— Что было сейчас?
(Белимов) — Сейчас тоже было долгое молчание Переводчика, и непонятная его реакция. Толи он…— Вы же слышали «чужой».
(Белимов) — Да, слышали.— И не только мы можем прийти к вам.
(Губин) — А-а.(Белимов) — Т. е. это какая-то другая сила на нас?..— Вы должны были бы помнить, ибо мы когда-то говорили вам, что никогда не здороваемся с вами.
(Губин) — Да, кстати, я хотел спросить.(Белимов) — Так, а на сей раз вы поздоровались. Что это означает?— Мы ли? Вы невнимательны.
(Белимов) — Ах.(Васильева) — А чужой это кто?(Белимов) — Ну, другая сила.— Есть множество желающих разговаривать с вами. Множество (хотят) прийти к вам, или помочь по доброте или по глупости, или навредить, хотя это одно и то же.
(Губин) — А вы по доброте нам помогаете?— Мы отвечаем на ваши вопросы, и мы говорили вам, что вы отвечаете на них. Вы помните?
(Губин) — Да.(Белимов) — Скажите, а как вам удалось сейчас чужого убрать, нейтрализовать, или попросить его уйти?— Страх Переводчика.
(Белимов) — Но нам чужие не нужны. Мы к вам привыкли, и хотели бы продолжать общение именно с вами. Скажите, как в прошлый раз надо было закончить сеанс? Почему Переводчик долго не выходил из своего состояния?— Ошибка Переводчика: он желал вмешаться, он желал проверить свои способности.
(Белимов) — Ага. Но при этом надо было что-то помочь ему как-то, счёт повести с 11 до 19, но мы это не делали, мы забыли это…— Вы многое забыли.
(Белимов) — Это вас разочаровывает, да?— Мы говорили вам, что когда-то покинем вас. И мы будем вынуждены это сделать для того, чтобы вы остановились, и у вас было время подумать. Хотя у вас всегда есть время, но вы не пользуетесь им.
(Белимов) — Ну пока вы нас не покинули, мы хотим задавать и продолжать задавать вопросы, их у нас много.(Васильева) — Скажите, может быть, я… моя реакция, когда мысленный вопрос задавала, была негативной?— Переводчик. Мы же не имеем права вмешиваться, как в ваши, так и в его действия. Вы можете увидеть нас только реакцией поведения вашего, Переводчика, — сами же не хотим и не будем.
(Васильева) — Я сегодня вопросы подготовила… подготовили. Отношения между людьми, отношения между полами, и некоторые медицинские вопросы, по медицине. Вот первый вопрос такой: необходимо ли подавлять в себе эмоции, желания, которые не вредят другим людям?— Нет, вы должны жить, а не подавлять себя, иначе вы посадили себя в клетку, иначе вы не хотите идти. И что заставляет давить вас? Что? Разум ваш, ум. Мы же говорили вам, что эмоции ваши чаще чище. А вы же скажете, есть множество эмоций отрицательных. Что создало их? Ум ваш. Много ли искренности в ваших эмоциях, особенно в тех, которые вы хотите подавить? В тех подавленных больше честности, чем в тех, в которые вы играете, которые вы создаёте для окружающих, и чтобы обмануть себя.
(Васильева) — Скажите, а вот на востоке есть такое выражение: «Убей желание». Т. е. каким-то образом, убивая в себе, может быть, какие-то реакции эмоциональные, желания, человек может достигнуть какого-то?..— Тогда вспомните, сколько вы сегодня уже убили? Вы это делаете постоянно. Вы убиваете самих себя. «Желание желанию рознь!» — скажете вы. Нет, мысль мысли рознь. Чаще мысль рождает ваши желания. Те же чувства, которые приходят изнутри, — именно от человека, а не от плоти вашей, — те чувства очень легко подавить, ибо они слабы. И чаще вы их давите, и даже не замечая этого — это и ваше вдохновение… Потому что у вас найдётся множество причин, чтобы отказаться от этого. Вам не хватает времени или что-то ещё, или неудобно, и многое-многое, лишь бы только не хотеть. Те же, как вы говорите, прихоти от плоти вашей, вы подавляете гораздо реже. Вы просто их перекрашиваете в другие цвета, и желание о чём-то превращается в другое, но всё то же самое. Вот вам и обман.
(Васильева) — А вообще, как отличить желание плоти от желания мысли?— Этому вы и должны учиться. Этому никто не научит вас. Даже Бог, придя к вам, не сможет помочь вам, ибо вы будете глухи и слепы. А мы уже говорили вам, что вы дети, но вы дети достаточно взрослые, чтобы отвечать за себя. Вы же превращаетесь в младенца: «Я не виноват! Господь или ещё кто-то… Дьявол попутал! При чём здесь я? Я ещё маленький!» — ваше, ваше. Вот вам одно из подавлений чувств. И вот вам, наоборот, одно из желаний превратиться в маленького и незаметненького, и чтобы кто-то за вас думал и совершал, а вы будете только плыть по течению. А если вы будете говорить: «Нет, я иду против!» — это одно из желаний обмануть себя. Ибо вы выбираете просто одно из течений, которое вам по пути, только и всего. Вы берёте книгу и читаете меж строк, и всё зависит от настроения, что прочитали вы: плохое настроение — и книга плоха, хорошее — и книга иначе. Так где же тогда истина в книге той? Где? Тогда вы скажете, что все книги ложны или истинны, и там и там вы будете правы. Ибо всё, что говорится и слышится вами, должно быть переработано вами же, вами же принято или отказано. Чаще вы это делаете только умом, разумом, логикой. Всё, что не подходит вам — требует доказательства. Вы не принимаете тех истин и не хотите принять их, которые не могут быть доказаны. (Срыв.) (Обрыв.)
— …Почему же вы их не задаёте?
(Васильева) — Мы вас слушаем. Часто ли встречается сейчас одержания сущностями других планов или развоплощёнными людьми?— Все. Все вы одержимы, все, какими-то идеями. Вы привыкли к словам, привыкли к их содержанию, к их обозначению, и не можете догадаться, расширить их. Все вы одержимы, все. У вас есть идеи… и даже сейчас, разговаривая с нами, вы одержимы, ибо вы хотите задать множество вопросов и получить ответы. И в то же время мы можем сказать вам, что нет среди вас одержимых — это нормально. Иначе, если бы у вас не было желания, не было бы ничего. Если вы хотите знать точный ответ об одержимости, так и скажите: одержимость, что называет церковь. Тогда мы сможем вам сказать именно это. Всё остальное… (Срыв.)
(Белимов) — Да, что это такое?(Васильева) — Да, вот что такое, одержание другими… ну, бесами, что ли?(Белимов) — Именно с церковной точки зрения, с религиозной.— Чаще всего не приходит бес к вам, а чаще всего вы хотите играть чужую роль. Если вы неудачник, то есть два пути одержимости: или считать себя счастливчиком, или полностью неудачником. Быть полностью неудачником гораздо проще, согласитесь. И тогда вы создаёте свой имидж. «Лишь только церковь придумала одержимость…» — нет, это ваше желание, ваша лень, ваш страх. И тогда вы превращаетесь в ребёнка, которому позволено всё, тогда все ваши чувства выходят наружу, и тут же выполняются все ваши прихоти — вот вам одержимость, вот и вселился бес. Чаще всего происходит именно так. Именно так. Посмотрите и будьте внимательны: человек, потерявший или нахо… (Срыв.) (Обрыв.)
(Белимов) — Вы сказали о том, что он получил опьянение, наркотик… наркотическое, возможно…— Нет, мы хотим сказать, что эти люди тоже похожи, в вашем понятии, на одержимых, ибо они не контролируют себя, у них нет границ — вот вам одержимость. Реже, когда действительно приходит к вам что-то инородное и чужое, — это столь редко встречающееся, и столь редко замечаемое вами, что об этом, пожалуй, не стоит и говорить. Потому что вы выдумываете… вы должны найти себе оправдание, что натворили не вы, а какой-то бес. Множество-множество выдумано именно вами: или что-то непонятое, или просто разукрашенное, или увеличенное временем, ибо вы желаете. Вы всегда лжёте. Что-то, доказывая кому-то другое, вы всегда будете приводить факты, которых не было. И будете приводить до такой степени, что уже сами уверуете в них, и уж тем более другие. Или что-то непонятое, неверно сделанное вами. И вы это увеличиваете, и превращаете в религию. Любое учение, ставшее религией, а вы слышали это часто, становится никчёмным. Ибо, подумайте сами, быть с Богом и говорить об учении, согласитесь, что это глупо. Глупо. Ибо, будучи у Бога, вам не нужно будет ничему учиться, и ничего не нужно будет знать, потому что вы будете жить во всём этом. Вы будете во всём этом жить, понимаете? Вы же только существуете. Вы знаете о множестве миров, что пронизывает вас, ну и что? Вы же не видите ни одного из них. Вы даже не видите тот мир, в котором вы живёте. Вы даже не знаете себя, вы не знаете свой мир, который внутри вас. Вы приходите, и спрашиваете: «Скажите о моём здоровье. Скажите, кто я?» И даже просите характеристику на себя. Не является ли это признаком вашей слепоты?
(Белимов) — Конечно, является.— Вот вам одно из одержимостей. Человек, приходящий в церковь, и молящий, молящий, молящий, и забывший, что у него мать лежит больная без присмотра. Но ему некогда, ему некогда, ибо ему надо утром пойти помолиться, потом собрать пожертвования для монастыря. И он говорит о вере в Бога?! Вот вам одержимость. Поймите, Сатана не придёт открыто к вам: он примет облик Бога и будет внушать вам прекрасные мысли, прекрасные, но поступки будут другими.
(Губин) — Значит, мысль не должна отделяться от дела. Она должна быть единой, в выражении себя, в этом мире.— А теперь представьте, что если ваши мысли все будут исполняться реально. Что будет?
(Губин) — Ужас.— Подумайте! Сколько вы сегодня надумали, и если бы это исполнилось. Что было бы? Что? Научитесь сперва управлять мыслью, а потом уже всё остальное! Если вы научитесь и уберёте хаос с головы, уже всё остальное будет для вас просто, очень просто. Вы говорите, что вы не можете лечь и разговаривать с нами. Причина? Страх, хаос, ибо хаос мешает вам сосредоточиться. Неверие. В чём неверие? Ибо есть множество мыслей, которые говорят, нет, нельзя, или не получится. Вот ваш хаос. А вы говорите об управлении мыслью. Вы не можете управлять и долями процента, и когда-то мы говорили вам об этом. А вы хотите стать сверхчеловеком. Зачем? Вы научитесь сперва быть просто человеком! Вы забыли, что человек — это не плоть, что находится в вас, а та искорка, что называете божьей. Спрашивайте.
(Васильева) — А вот должен ли человек быть пассивным по отношению к политическим, социальным событиям, и заниматься только своими личными делами своего окружения?— Мы когда-то говорили вам об отшельниках, вы помните? Вы скажете, что нас не было. Это не оправдание вам. Так вот отшельники были эгоистами, просто религиозными эгоистами. Они уходили от мира, отходили, чтобы говорить с Богом. Слепцы. Они ушли от людей. Они говорили, что Бог в каждом из них, и тут же ушли от них. Где же вера? Где? Вы говорите, что знаете, и тут же не выполняете, ибо не верите. Для вас это просто факт и не больше. Вы говорите только о себе? Только ли? Если вы будете думать только о себе, то вы только и останетесь в себе, и больше нигде. Вы так и останетесь в этой плоти, и всё. Но и не надо говорить, что давайте думать только обо всех, а не о себе. Если вы будете делать так, значит, вы уже и обо всех не заботитесь, ибо в эти «все» входите и вы. Вы же говорите о единстве, и тут же отделяете себя от всех. Где же? Где же ваши знания? Вы же знаете это всё. Почему же не выполняете? И не завидуем вам, ибо знающие — это предатели.
(Васильева) — Скажите, вот на Алтае община живёт, — я не знаю можно ли, нельзя имена называть, — которая себя считает перевоплощением Христа. Может быть, вы поняли, о ком мы говорим? Информация такая есть?— Спрашивайте.
(Васильева) — Вот он считает себя перевоплощением Христа, и, в общем-то, многие люди этому верят.- «Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом». Вы же говорите, что в каждом из вас Бог. Вы должны разбудить в себе Христа, или, как вы говорите, впустить, открыть врата, открыть душу. Пожалуйста, в каждом из вас Христос, в каждом из вас Бог, вы же подобие его, вы же и есть боги. Но только, если вы будете говорить об этом с гордостью, с величием: «Я! А всё остальное — Фу!» — это будет говорить уже не Бог, это будет иное. Чаще величие вами, величие только вами глаголет. Вы, чуть чего-то набравшись, чуть чего-то научившись, или заметивши, уже говорите: «Я! А все остальные…», «Я уже это прошёл! Я это уже знаю!», «Я! Я! Я!» — и только одно «я». Это говорит уже не Бог. Просто вы нашли ещё одну колыбельную песенку для него, чтобы не дай Бог он не проснулся в вас.
(Белимов) — Но вот представитель из Минусинска…— Давайте не будем говорить конкретно о каждом.
(Белимов) — Я… мы не говорим…— Это ваша, это ваша задача, вы должны разобраться во всём сами. Мы же только беседуем с вами. И мы говорили, и будем говорить вам. И мы будем сеять в вас сомнения. Мы пришли не давать вам знания, ибо они уже есть все. Мы не даём вам ничего нового. Мы хотим, чтобы вы видели то, что уже знаете, использовали то, что уже знаете. Зачем же вам новое, если вы не знаете пройденного материала? Зачем? Вы хотите о конкретностях? Нет, вы должны разбираться в них, и мы должны спрашивать у вас, мы. Мы же спрашиваем у вас, и что?
(Белимов) — Ну…— Вы начинаете жаловаться на головные боли или на сомнения. Мы же… если хотите, мы можем сказать так: мы — ваши сомнения.
(Белимов) — Ну хорошо. (Ольге) Продолжай.(Васильева) — Является ли мафиозная структура альтернативой существующей власти? Или это тоже желание иметь власть?— А вот и подумайте: имеет ли здесь большая разница?
(Васильева) — Да нет, это две стороны, которые друг у друга рвут кусок пирога.— Это всего лишь зеркало, — зеркало одного и другое зеркало другого. Если хотите, то корень один. И мы говорили вам о жадности, говорили вам о страхе. Вы боитесь быть последними, но и вы же боитесь быть первыми. Вы предпочитаете спрятаться в толпу, быть такими как все, не выделяться. И если вдруг что-то стало выделять вас, то вы сразу придумываете кучу эпитетов, чтобы оправдаться. Вот один из них — экстрасенс — ваши слова. Почему же мы не произносим имён? Да потому, чтобы не выделить вас. Ибо, зачем пугать вас ещё более? Далее. Каждый звук имеет множество-множество последствий. Вы же, чаще всего, теряете энергию на что?
(Васильева) — На разговоры.— Просто на звуки, и даже не верите, что эти звуки эхом вернутся к вам, вернутся к вам же, и будут бить вас же. (Срыв.) (Обрыв.)
— Спрашивайте.
(Губин) — Скажите, пожалуйста, а вот вы сказали, что если бы мысли все сразу воплощались, то был бы хаос. Но ведь ни одной мысли не теряется в пространстве.— Да, но не материализуется в вашем мире. А есть те миры, где все мысли ваши превращаются в реальность. Вот туда вы и попадёте, вот это и будет вам называться адом. Если же вы создаёте мир прекрасный — вот вам и Рай. Вот, и каждому своё. Вот вам одна из трактовок.
(Васильева) — А нужно ли попадать туда, куда ты придумал?— Вы должны туда попасть, ибо вы должны посмотреть на мысли свои, хотите вы того или нет, вы должны увидеть себя. Вы не можете увидеть себя сейчас, но зато вы увидите свои мысли в деле. И тогда уже сможете сказать: хороши были они или плохи. Но только не говорите, что наказывает вас Бог, — это только всё ваше. А наказание божье — это всего лишь оправдание, выдуманное вами, чтобы опять не оказаться виновным. Ибо вам легче сказать, что ошиблись не вы, а кто-то другой. И вот вам Ад и Рай… или ничто. Есть и такое — ничто. Это когда вы, или слишком много создаёте и столь противоречиво, что нельзя создать ни один из миров, или вы пусты, оболочка, как вы говорите, не имеющий души, зомби, мертвецы. Среди вас их множество, множество рождается и сейчас, ибо вы начинаете обладать множественными способностями. И что делаете? Воруете друг у друга. Человек только родился, и вы уже воруете у него — вот вам и сглаз. А матери надо восполнять. Чем? Собой! Хорошо, если в вашем понятии, если говорить вашими словами, есть связь с космосом — хорошо, если так, но не у всех же это есть, согласны?
(Белимов) — Угу.(Губин) — Вы как-то сказали, что у нас всё уже есть, но только не умеем пользоваться, в принципе? Это просто другие слова да? сейчас… ну, другими словами то же самое.— Всё. Вы живёте в едином мире — одно это должно говорить обо всём. Если вы поймёте о единстве, действительно поймёте, действительно прочувствуете это, то у вас больше не будет никаких вопросов, у вас не будет никаких ответов, вам не нужны будут никакие учения, религии, и далее, далее. Вам не нужен будет даже Бог, ибо вы не будете желать его, ибо вы уже придёте к нему. А вы же только говорите, что знаете. Вы говорите о единстве, и для вас это пустой звук, пустой. И потому чаще вы приходите в пустое, приходите в пустые миры. И потому вы, умирая, возвращаетесь сюда голосами, привидениями и многим другим, потому что вы испугались пустоты. Вы хотите прийти в мир, где вы жили бы, и там не было бы пусто — вот одна из причин, когда приходят к вам извне. Вы же, радуясь тому, что есть возможность поговорить и изучить, начинаете усиленно заниматься спиритизмом. И что? Человек, который умер, остаётся здесь, ибо он нашёл себе собеседника, друга, и не хочет идти дальше. И тогда вы уже являетесь Сатаной. И потому говорят вам: «Не занимайтесь этим!» Любая религия всегда верна, но отчасти. Есть множество примет или верований… (Срыв.) (Обрыв.)
(Васильева) — Если будет стоять человек с большим духовным потенциалом, сможет ли он что-либо изменить, вот в ситуации в нашей стране? Ведь раньше царей выбирали, так сказать… ну как… ну… от Бога, что ли.— Давайте скажем так. Никогда вы не выбирали царя от Бога. Всегда вы выбирали сами, если хотите, ваши эмоции, если хотите, ваши чувства, ваши чувства выбирают, ваши желания выбирают — вот вам и выборы. Ибо ваше желание… И приходит к вам деспот или кто-то другой, и правит вами, ибо вы желали того. А вы же говорите, Бог поставил нам царя, Бог прислал нам ещё кого-то… Нет, это вы пожелали того или другого: вы желаете себе правителей, вы создаёте себе королей. И если хотите, это ваше Эго, ваше коллективное ЭГО, которое пришло и командует вами же. Вы поняли нас?
(Васильева) — Поняли. А вот некоторые люди уходят с головой в работу, а эта работа никому не нужна, и может быть даже ему… вот по части просто деньги зарабатывать. Вот как?..— Простите, есть разные понятия уйти с головой. Да, можно уйти с головой только зарабатывая деньги. Но можно уйти с головой туда, а чаще всего у вас это называется искусство, когда его искусство не принимается никем, оно никому не нужно. И видя, что оно не нужно никому, он понимает, что оно не нужно и ему, ибо он заряжается вами. Мы когда-то говорили вам о детях и возможности научить их летать, вы помните?
(Губин) — Угу.— То же самое. И это разные вещи. Зарабатывая деньги… нет, мы не скажем, что в деньгах зло, — зло в том, как вы их добываете и в каком количестве, только в этом зло, и не больше. Уйти с головой… часто ли вы это делаете? Если бы вы умели это делать, какое было бы счастье для вас и для нас. Вам кажется, что вы ушли, ибо вы уже не замечаете что-то другое — вот вам один из признаков одержимости, и причём отрицательной стороны. Человек, который считает себя гением, если он действительно гений, в вашем понятии — это не значит, что он будет гением где-то там, куда ему предстоит идти далее. Просто он нашёл струнку, ноту, которую вы все признаёте. Истинные же гении, чаще всего, не признаются. Лишь только по смерти их, они становятся великими, ибо только по смерти вы понимаете, кто они были. Почему? А вот и подумайте. Подумайте. И есть уже ответ, и вы читали его множество раз, но не знали, как применить его. Подсказка о пророках.
(Васильева) — Вот скажите, в Индии, вот в некоторых источниках пишут, что деньги — это выражение праны на физическом плане. И даже некоторые экстрасенсы утверждают, что чем больше человек зарабатывает денег, тем больше он имеет возможность тратить их, и вместе с тем и этот вид энергии.— Да, когда-то, кто-то из вас говорил: «Было бы богатство, у меня бы было больше времени заниматься духовным. А всё остальное время мне приходится заниматься добычей денег. И поэтому мне не хватает времени на литературу, подумать о духовном…» и далее, далее. Мы же говорим вам, и повторим, вы — сосуд. Вы должны помнить это, вы — сосуд. Так вот этот сосуд заполнен материальным и духовным. И чего вам нужно более, материальное или духовное? Сосуд же ваш един, и он не может увеличиться или уменьшиться. Что ж, набивайте себя материальным, набивайте себя праной! Многие из вас умеют пользоваться, и что? Вы называете их чистыми? Подумайте, Сатана глуп?
(Васильева) — Да вряд ли.— А он, вашими словами, экстрасенс, и столь мощный! Но мы же не можем говорить о нём, как о светлом. А ведь он умеет множество, в вашем понятии, бесконечное множество он может создавать сам, как вы говорите, материальную прану, только и всего. Сосуд, наполненный материей, и нет духовного — вот кто вы. И если что-то всплывает наверх, то вы тут же засыпаете новое. Если к вам пришло сомнение: «А так ли делаю я?» — вы тут же глушите его логикой, и новым способом добычи той же праны.
(Васильева) — Вот, в общем-то, религиях говорят, что сомнение — это вот грех большой. А я, например, всю жизнь только и делаю, что сомневаюсь во многом.- «Блажен сомневающийся!» Будьте внимательны при чтении.
(Васильева) — Да. Угу. Вот многие источники, которые сейчас издаются, и Агни-йога, и Тайная доктрина, и много других всяких, призывают расширять сознание. Ну, т. е. это такое… ну, может быть, выражение не очень точное. Но вот, что это может означать? Это приобретение знаний или приобретение каких-то способностей, что ли, таких феноменальных или аномальных, как мы называем?— Ни то и ни другое. Что такое приобретение знаний? Это можно стать просто энциклопедией. Энциклопедия, имеет ли она множество знаний? Да, она имеет их. Но умна ли она от этого? Нет, это всего лишь факты. Это всего лишь знания множества фактов, но не воспользование ими. Вы говорили о повышении своих способностей, ну что ж, давайте будем повышать. Давайте мы станем могучими, и мы говорили вам только что о Сатане. Да, вы при желании можете хоть сейчас сдвинуть горы. Но зачем? Зачем нужно это вам? Зачем? Чаще всего, вы отвлекаетесь на том, чтобы создать вокруг пупка какой-то огонь. Вы помните?
(Васильева) — Да.— А зачем? Чтобы уверовать в себя, чтобы понять, что мы растём духовно. Оттого, что у вас горит пупок — это не значит, что вы духовны. Это всего лишь возможность управлять материей и не больше.
(Губин) — Да, вы как-то сказали, что мы должны учиться управлять, а не просто иметь.— Мы говорили вам научиться управлять, но не говорили, чтобы управлять чисто материей. А вы не можете управлять даже и ею. И, слава Богу, в вашем понятии. Вы не можете управлять даже своим собственным. Вы не можете управлять своей памятью, той самой физической памятью, той самой химией, которая в вас. Вы не помните или всё извращаете, почему? Вы скажете, память слаба. Разве? Да, химическая память слаба, и есть множество-множество факторов, внешних и внутренних, которые мешают проходить этим химическим реакциям. Но простите, вы же всё-таки считаете себя человеком не только оттого, что у вас есть химия. Вы согласны?
(Губин) — Да.— Вы же, зная об этом, не делаете больше ничего. Вы занимаетесь только… (Срыв.) (Срыв.)
(Васильева) — Вот я хочу о лидерах спросить. Всегда ли, в какой-то даже маленькой организации, или группе, необходим лидер, или можно, в общем-то, находить какие-то общие решения… ну, все люди должны?..— К сожалению, вам нужен всегда лидер сейчас, ибо вы привыкли, и вы даже Христа сделали лидером. Не говорил Христос о том, что вы бараны и вы его стадо, не говорил. Это вы желали того, вы. Вам нужен лидер, потому что вам легче: меньше думать, меньше решать. Вам очень трудно решать, потому что вы боитесь ошибиться. Что такое лидер? Вы скажете, что это, значит, человек, не боящийся ошибиться. Нет, ему просто наплевать на эти ошибки. И потому у вас есть множество лидеров, которые достаточно глупы, и вы знаете об этом, но он всё равно остаётся у вас лидером. Потому что где-то в глубине: «Хорошо, что это не я!» — и тут же вспоминаете о козле отпущения.
(Васильева) — Скажите, вот если человек занимается целительством, если он себе не может помочь в каких-то случаях, может ли он других людей… ну, заниматься этим с другими людьми?(Белимов) — Имеет ли право?— Да. Давайте не будем говорить о праве. О праве решаете вы сами, только вы сами и больше никто. Вы должны решать, сделать это или нет, ваше сердце, ваши чувства. И никто не имеет права запретить вам или настоять, ибо вы должны быть хозяевами, вы, и только вы, всё остальное — это зомби. Богу зомби не нужны. Далее. (Срыв.) (Срыв.)
(Белимов) — Скажите, а что сейчас чувствовал и видел Переводчик? Почему у него такая интересная реакция была?— Мы же говорили вам, чужой.
(Белимов) — Он всё-таки врывается в разговор, да? (пауза) М-да. Ну хорошо, мы продолжим вопросы.(Губин) — Скажите, а как вот чужого мы можем в сознательном состоянии слышать? Это как разговор внутри себя?— Мы говорили вам о состоянии Переводчика.
(Губин) — Ага.— И к нему могут прийти любые, любые. И он вправе выбирать кого-то из них. И если у него не хватит сил от вмешательства, то в него могут войти. Мы говорили вам когда-то, хоть и грубо, но мы сказали, что вы нас не волнуете физически, и ваши болезни не волнуют нас.
(Губин) — Ага.— Помните же?
(Губин) — Да, да-да-да.— Мы вынуждены делать это, вынуждены. Ибо иначе вы будете просто идти нашей дорогой, дорогой, которую желаем мы. И хотя мы будем говорить вам: «Мы хотим, чтобы вы выбрали дорогу сами, идите своей!» — и всё-таки, в вашем понятии, подсознательно, даже не замечая сами, мы будем направлять вас. А мы же не хотим того. Другие, как Переводчик называет их «чужими», будут очень упорны. Почему слаб голос божий? Почему? Потому что он не настаивает, он не требует, он просто шепчет вам, просит вас. Он не имеет права на насилие, потому и слаб. А всё остальное, довольно грубо, приходит силой. И чаще у вас не хватает сил, чтобы ответить ему. Потому и говорим вам, будьте внимательны при прочтении и получении знаний! Ибо многое написано так хорошо, что вы даже не заметите что вы уже стали, в вашем понятии, запрограммированы, зомбированы, в вашем понятии, к вам придут вампиры. Или вы позовёте их сами, или создадите себе какое-то фэнтези. Прочитав что-то, вы найдёте множество подтверждений, что это было с вами, и рано или поздно это с вами сотворится. Дай Бог, если о хорошем, но плохое вам воспринимать легче, ибо страх сильнее других чувств, пока что, и к сожалению. И потому плохое вы воспринимаете легче, и запоминаете лучше. И обиды запоминаются гораздо лучше, чем радости. И человек, которого вы всю жизнь всегда любили, и никогда плохого не делал вам, сделав одну ошибку относительно вас, и вы уже сразу забудете, что он хороший. И вы уже будете в обиде на него. Почему? Ибо зло запоминается легче, ибо шёпот слышать трудно в хаосе ваших мыслей, и в желании других поговорить с вами. Иными словами, жить в вас, в вашей плоти. (Срыв.)